Карл Либкнехт

Карл Либкнехт и Роза Люксембург после ареста были посажены в доме одного из родственников Либкнехта, Маркусова. Затем они были препровождены под охраной солдат гвардейской кавалерийской дивизии в отель «Эден», неподалеку от Зоологического сада. Известие об их аресте быстро распространилось. «Около отеля собралась большая толпа, отчасти враждебно настроенная к арестованным». После установления личности, сначала Либкнехт, а потом Люксембург были отправлены на автомобиле окольными путями в дом предварительного Заключения. Несмотря на принятые начальником меры охраны, Либкнехту нанесен был тяжелый удар по голове, у него сильно' потекла кровь. Удар нанесен был неизвестным (!) лицом из толпы. Автомобиль тронулся. Чтобы избежать скопления толпы, автомобиль ехал не по оживленным улицам, а по Зоологическому саду. Однако по дороге произошла порча автомобиля, которая вызвала долгую остановку. «Так как Либкнехт оправился от удара, то начальник позволил вести его дальше пешком, чтобы поискать вблизи другой автомобиль. Пройдя 50 шагов, Либкнехт сделал попытку бежать. Так как, несмотря на повторные окрики, он продолжал бежать, то конвоиры стали стрелять. Один выстрел попал ему в спину. Либкнехт, невидимому, тотчас же умер».

Словом, «убит при попытке бежать» — совсем так же, как, бывало, объясняло царское правительство аналогичные убийства революционеров в России после 1905 года! Во всей этой «версии» с «враждебной толпой», ударом от «неизвестного лица», поломкой автомобиля, попыткой бежать и «повторными окриками» столько же правды, сколько в версии фашистского правительства Гитлера о поджоге германского рейхстага коммунистами в конце февраля 1933 г.

Правительство, — сообщает далее берлинское радио от 17 января 1919 г., — приказало произвести «строжайшее расследование» и «временно арестовало обоих начальников охраны» (были выпущены через несколько дней и награждены по-царски. — Г. З.). Они понесут наказание, если в расстреле Либкнехта будут установлены превышение полномочий или другие нарушения обязанностей со стороны начальников охраны».

Далее правительственное радио сообщает, что газеты не одобряют-де самосуда, но «о Либкнехте говорят, что он сам виноват в своей судьбе, так как сделал попытку бежать. Конвоиры стреляли, исполняя свою обязанность».

Нечего и говорить о том, что вся эта «версия» была продиктована только трусостью перед рабочими, что «временно» задержанные были освобождены и осыпаны милостями, что «следствие» ничего не дало. Подлинные убийцы Карла и Розы — Эберт, Носке и другие вожди с.-д. большинства— не могли, конечно, взыскивать с тех, кто только выполнял их поручения.

Военный министр с.-д. правительства, полковник Рейнгарт на заседании Учредительного собрания в Веймаре в ответ на запрос о ходе следствия выступил с официальным заявлением, что спартаковцы поддерживались-де денежными средствами из России, что они «подняли новую гражданскую войну против подавляющего большинства трудящихся», что белым войскам «было особенно тяжело, вследствие предательских способов борьбы спартаковцев» и т. п. Он, Рейнгарт, очень сожалеет, конечно, что задержанные не смогли быть преданы в руки правосудия. Генерал Лютвиц, которому подчинена гвардейская кавалерийская дивизия, «вполне разделяет мое мнение и в этом я вижу гарантию, что все будет сделано для расследования дела и для того, чтобы виновные были наказаны». Часть «независимых» с места кричат: «убийцы, убийцы!» С.-д. большинство вместе с буржуазными депутатами аплодируют своему военному министру. Председательствующий депутат центра Ференбах призывает «к спокойствию». Затем учредилка «переходит к следующему пункту порядка дня»…

Чтобы хоть немножко успокоить общественное мнение рабочих с.-д., правительство предложило Исполкому советов рабочих — и солдатских депутатов ввести двух своих членов в «следственную комиссию» по делу об убийстве Карла и Розы. Правительство было даже настолько «либерально», что само предложило выбрать также одного независимца. Но вскоре и сами Советы были ликвидированы. А вошедшие в следственную комиссию Руш и Вегман 16 февраля 1919 г. вышли из этой комиссии, признав свое дальнейшее участие в ней бесполезным (председателем ее был генерал фон Гофман). Даже эти члены комиссии должны были подчеркнуть установленный свидетельскими показаниям факт, что четыре белых офицера, руководившие всем «делом» в «Эдене», сговаривались между собою и приняли решение: «живыми Либкнехт и Люксембург в тюрьму доехать не должны»…