Карл Маркс и большие данные

«Наша цель — создание и внедрение системы распространения информации, которая <...> ограничивает возможности манипуляций и нарушений в информационной сфере, монопольному доминированию в угоду частным коммерческим интересам».

Законы о защите персональных данных — реакция старого мира на экспансию информационного капитала. Основной целью такие законы декларируют защиту личности (а вместе с ней и традиционных форм капитала, старого уклада жизни). Вместе с тем в эпоху больших данных понятия личного пространства и персональных данных переживают существенную трансформацию. Это связано с тем, что обладание большим объемом данных позволяет воспроизводить отсутствующие данные. Большие данные делают анонимность математически невозможной. Уже сегодня почти каждое действие в Интернете может быть использовано для идентификации и профилирования. Современные системы анализа больших данных позволяют установить уникальный профиль человека без слежки, а просто путем анализа его перемещений по координатам телефона и картинке с общедоступных камер наружного наблюдения, а также с помощью анализа интернет-трафика. Например, американская компания Acxiom уже накопила базу данных по 1500 классификаторам на 500 миллионов пользователей со всего мира. Такие компании еще 5 лет назад были способны автоматически предсказывать местонахождение пользователей, анализируя архивные GPS-метки. Даже по старым экспериментальным данным их точность составляет 80% в течение 80 недель¹⁰⁵. В исторической перспективе персональные данные отдельного человека, какими бы законами они не были защищены, откроются для владельцев больших данных. Закон о персональных данных (не говоря о невозможности его реализации и контроля) теоретически может кратковременно усложнить доступ к большим данным для информационного капитала. Но позже, когда корпорации преодолеют определенную черту объема хранимой и обрабатываемой информации, перестанет работать. Кроме того, с усилением роли информационного капитала в управлении государствами и лоббировании законов уже сегодня защита персональных данных становится на службу зарождающихся монополий информационных корпораций, препятствуя доступу к получению информации новыми участниками рынка, не обладающими имеющимися объемами данных для создания передового товара.

Уход от классовых вопросов и вопросов собственности. Главная причина противоречий программы пиратских партий — непонимание (игнорирование или отсутствие необходимой диалектики) вопросов собственности и вытекающие из этого проблемы. В принципах партии записан принцип аполитичности: «Наше движение не преследует иных политических целей, кроме заявленных, и в отношении прочих вопросов сохраняет полный нейтралитет». В итоге это приводит к идеологическому размыванию содержания позиций партии. Она как бы зависла между альтерглобализмом и либертарианством. Про либертарианство это, кстати, не шутка — к примеру, в Москве можно встретить представителя либертарианской и одновременно пиратской партии. Никаких противоречий, связанных с тем, что либеральная концепция в глобальном смысле предполагает подчинение государства законам рынка и даже его ликвидацию — по сути, капитуляцию общества перед крупным капиталом, — партийцы не видят. Пиратская партия сегодня — это своеобразная партия «кухонных Окуджав XXI века», любящих поболтать на интернет-кухне правильные вещи о прогрессе и свободе, а в реальности они отстраняются от вопросов собственности и направляют общественное мнение в русло, играющее на руку крупному информационному капиталу, который их же руками загонит общество в информационный концлагерь.

Отсутствие внятной идеологии пиратских партий уже сыграло свою роль. В начале десятых годов нашего века во многих странах Европы пиратские партии получили значительную поддержку на выборах (9% в 2011 году в Германии, 12% в Швеции, Исландия— 14%). Однако, как только на передний план вышли социальные и национальные вопросы, вся поддержка этой новообразованной «третьей силы» моментально сдулась (менее 1% в 2017 году в Германии и Швеции). Единственная страна, где пиратская партия более-менее сохранила позиции, — это Исландия, хоть процент набранных голосов и упал до 9%. Также, проанализировав, например, гугл-тренды, можно отметить определенный интерес интернет-пользователей России и мира к пиратским партиям в 2010-2013 годах, который к настоящему моменту практически сошел на нет. Пиратской партией в России сегодня интересуются немногим больше, чем пиццерией в Южном Бутово.