Карл Роджерс и его последователи: психотерапия на пороге XXI века

Работа Роджерса была направлена главным образом на то, чтобы помочь нам понять «систему ценностей» другого человека, уникальность нас самих, научиться не бояться этих отличий, но принимать их и ценить. Вероятно, работа такого рода будет неизбежно приводить нас к пересмотру наших представлений о том, кто мы такие и как живет этот мир. И эта работа еще не окончена.

Таким образом, в этой книге собраны статьи людей, вовлеченных в развитие той революции, которую начал Роджерс. Ничто не обрадовало бы его больше, чем поиск нашего собственного пути за пределами того, что было сделано им. Хотя некоторые авторы этой книги расходятся во мнениях по поводу некоторых аспектов его работы, все они чрезвычайно проникнуты ее духом. Как составитель и редактор этой книги я очень надеюсь, что у читателя также возникнет вдохновенное желание шагнуть за пределы того, что написано здесь, продолжить творческий процесс создания терапии для грядущего столетия и уже за пределами самой терапии привнести в человеческие отношения ту гармонию, которую Роджерс рассматривал как непременное условие мира во всем мире.

Часть первая Важнейшие условия терапии

Аутентичность, конгруэнтность и прозрачность Гермейн Литаер

Хотя Карл Роджерс всегда придавал огромное значение аутентичности терапевта (см., напр.: Rogers, 1951, р. 19), до своей статьи 1957 г. о «необходимых и достаточных условиях» он не упоминал об аутентичности как о еще одном терапевтическом условии наряду с эмпатией и принятием. Начиная с 1962 г. он считает аутентичность терапевта наиболее фундаментальным понятием в триаде базовых терапевтических установок и подчеркивает это в своих более поздних работах. Вот как Роджерс определяет аутентичность:

«Подлинность в терапии означает, что во время встречи с клиентом терапевт является самим собой. Не скрываясь за какой-либо маской, он открыто проявляет те чувства и установки, которые возникают у него в данный момент. Таким образом, аутентичность предполагает самоосознание, то есть доступность чувств терапевта для него самого (для его сознания) и способность проживать их, испытывать их в терапевтическом отношении и выражать в общении с клиентом, если они оказываются устойчивыми. Терапевт является самим собой, не отказывается от себя.

Поскольку это понятие зачастую трактуется неверно, необходимо отметить, что оно вовсе не означает, будто терапевт обременяет клиента открытым выражением всех своих переживаний и полностью раскрывает перед ним свое Я. Это понятие означает, что терапевт в самом себе не отрицает ни одного из своих переживаний и готов не скрывать от клиента любые свои устойчивые переживания, существующие в терапевтическом отношении. Оно означает, что терапевт не прячется за маску профессионализма, то есть не принимает заранее исповедальнопрофессиональной установки по отношению к клиенту.

Непросто добиться такой подлинности. Это ставит перед терапевтом трудную задачу осознания потока внутренних переживаний во всей их сложности и изменчивости…» (Rogers, 1966, р. 185).