Карл Великий

По свидетельству всех источников, Арнульфинги и Пипиниды, а также их потомки — Каролинги — практиковали единобрачие, причем на договорной основе соответствующие семьи наделялись приданым. Доказательства классической полигамии отсутствовали, впрочем, она была абсолютно нехарактерна для территорий, населенных франками. Согласно германо-франкским правовым традициям, а также церковным канонам, приобретавшим все больший вес, в семейном праве и в быту на протяжении VIII столетия существовала только одна хозяйка дома. В свою очередь, франкские соборы под председательством Винфрида-Бонифация вводили все более строгие правила заключения брака (запрет кровосмешения), повторного брака и его расторжения. Тем самым началось победное шествие церковных доктрин, достигшее апогея в связи с конфликтом вокруг брака или внебрачного сожительства правнука Карла — Лотаря II в семидесятых годах IX столетия.

Разумеется, это длительный процесс. Карл Великий в начале правления без колебаний оттолкнул от себя и законную супругу Гимильтруду, и сменившую ее в браке лангобардскую принцессу, руководствуясь при этом мотивами политической целесообразности. Бросив вызов церковной морали, в уже преклонном возрасте, после кончины третьей, но скорее всего пятой супруги, он проводил время со все новыми наложницами в своем ахенском дворце. Однако, и этот момент имеет решающее значение, его преемниками могли стать только сыновья, рожденные от брака с алеманкой Гильдегардой, — Карл, Пипин и Людовик. Все прочие в престолонаследии не участвовали, хотя впоследствии частично сделали успешную духовную карьеру.

Институт праведного брака не исключал в случае смерти супруги ни повторного брака, ни внебрачного сожительства. Хотя церковь выступала против конкубината, в эпоху раннего средневековья его рассматривали как вполне терпимую разновидность внебрачной половой жизни. С полигамией как институтом такой промискуитет не имел ничего общего. Заботу о сыновьях, родившихся от конкубината, принимали на себя родители или отец. Скорее всего волеизъявление в случае с Карлом Мартеллом по настоятельному желанию Плектруды обернулось не в пользу пасынка княгини. Благодаря личности Карла Мартелла, его энергичности и осмотрительности произошло окончательное возвышение рода до уровня общефранкской аристократии. После горьких поражений ему удалось взять верх над мачехой, вынужденной сделать пасынка королем в Кёльне и уступить ему часть королевских сокровищ.

Для укрепления правления, опорой которого снова послужила древняя династия, пришлось дополнительно усилить влияние мажордомов в старых аристократических семьях, что привело к «перегруппировке» среди близких к правящим кругам лиц (Рудольф Шиффер), поэтому епископ Лютвин Трирский умножил свои владения, присоединив епископство Реймса. Его он завещал по наследству сыну, известному порочным образом жизни Милону, что вызвало злобную реакцию Винфрида-Бонифация.

Епископские владения в Галлии сформировались во время заката Меровингов под воздействием соответственно одной семьи, объединившей в своих руках духовные руководящие функции и рычаги политического руководства. С этими государствами в государстве покончили Карл Мартелл и его преемники — Трир перестал существовать после 772 года, географически удаленный Кур как оплот Викторидов — лишь с введением так называемого франкского положения о графствах примерно в 806 году, что вызвало резкие протесты и жалобы.

Нельзя забывать, что Карл Великий на годы, а может, и десятилетия, отбросив канонические предписания, взял под собственное управление обретшие свободу епископства, например Мец и Реймс, и извлек из этого соответствующую экономическую пользу. Эти прогосударственные епископские синоды, достаточно часто представляемые воинственными епископами, оказывались под перекрестным огнем критики и церкви, и синодальных указов. Тем не менее они играли роль необходимой опоры для укрепляющейся династии. Эта тесно переплетенная сеть прежде всего церковного правления уберегла «принципса» от нового возмущения особенно нейстрийских аристократических фракций. По воле Карла были устранены и сыновья его единокровного брата Дрогона, за исключением Гуго, принявшего духовный сан в 713–715 годах. Ему он передал впоследствии несколько важных епархий и аббатств: Париж, Руан, Байё, Авранш, а также Сен-Дени, Сен-Вандрилл и Жумьеж в низовье Сены.