Карл Великий. Основатель империи Каролингов

Законники придавали большое значение этому судебному процессу по делу об убийстве почтенного вестфальца. В день рождения Витукинда этот пожилой сакс был окрещен. Несмотря на то что это был христианин и вдобавок дворянин, опоясанный мечом, его убили по ошибке, когда Карл, сын короля, штурмовал вестфальское укрепление. Тогда его сын не стал требовать компенсации за смерть отца, поклявшись в верности Карлу. До сих пор все шло хорошо. Однако в неразберихе последних кампаний в Саксонии этот отец семейства, свободный человек и вассал Карла был отправлен в ссылку, попав в сеть, увлекшую множество саксов на новые места в страну франков. И теперь трое его сыновей, высоких юношей, носивших оружие, подали иск о возвращении их родовых земель в Вестфалии, поскольку они являлись наследниками погибшего предка, владевшего этими землями.

Будучи саксами, они обратились в саксонский суд. Но были ли они ссыльными или свободными людьми? В архивах в Ахене они были записаны как ссыльные. Саксонский суд постановил, что «только по воле короля сосланный дворянин может вновь обрести право на владение своей собственностью».

Законники упорно обсуждали это дело, не находя ответа. Дворцовый граф с неохотой согласился на их обращение к королю, верховному повелителю.

Шарлемань посмотрел на трех юных саксов. Они стояли прямо, красные от возбуждения, и в их голубых глазах отражались трепет и ожидание. В их возрасте они знали его только как великого короля, изгнавшего пиратствующих норманнов из Вестфалии. Из них должны получиться отличные солдаты.

– Я даю согласие, – объявил Шарлемань. – Как верные слуги короля, они унаследуют эту собственность.

Бурхард, делая запись в своей книжке, пробормотал что-то вроде: «И как тысячи других саксов!»

Проходя мимо коленопреклоненных юношей, Шарлемань не мог удержаться, чтобы не взглянуть на их возбужденные лица. Затем он перевел взгляд на смуглых хорватов в белых войлочных плащах и с серебряными браслетами на руках. Они привезли ему грубо сделанный серебряный крест для процессий, и Шарлемань был рад, что Бурхард в качестве подарков для них выбрал более ценные золотые браслеты.

Он прошел сквозь толпу и, поднявшись на верхнюю площадку лестницы, стал слушать звон металлических часов, которые должны пробить час пополудни, и тогда он поведет всех в столовую, после чего, утолив голод, сможет наконец скинуть туфли, мантию, пояс и поспать часа два-три.

Тут появился курьер с посыльного судна на Рейне и доложил о пожаре, уничтожившем большой мост в Майнце – это массивное сооружение, способное вечно выдерживать разливы рек. Оказывается, пьяные бражники бросили свои факелы на деревянные балки вместо реки, и через три часа обугленные остатки моста рухнули в воду.

– Мы построим новый мост из камня, – отрывисто заявил Шарлемань.

Но когда он дремал после обеда, ему было не до сна. Он размышлял о том, как соединить каменной кладкой быки моста и как установить их на середине реки. Слишком сильным был напор воды.

Одна из весенних бурь оказалась настолько мощной, что повалила крытую колоннаду, укрывавшую Шарлеманя по пути в церковь. Его каменщики не умели скреплять камни вместе, как римляне, возводившие акведуки. Сколько времени им потребовалось, чтобы построить свой монументальный Рим? Эйнгард сказал, что четыре столетия. Это была чепуха, которую Алкуин уничтожил бы насмешкой в одно мгновение. Эти юнцы, выросшие в его дворце, говорили ему слова из книг, но не их смысл. Даже если эти слова были написаны новыми маленькими буквами, все равно они представляли собой всего лишь крошечные палочки, разложенные для костра. Разум сам должен схватывать суть слов и рождать понимание подобно тому, как пламя охватывает приготовленные палочки.

Однако если пришло понимание и разум поставил себе ясную и четкую задачу чего-нибудь достичь, то как это что-то может быть достигнуто, кроме как по воле Божьей?

Ни один законовед не мог ответить на этот вопрос. Все ждали ответа только от него. Бурхард ждал его слова, чтобы посадить новое семенное зерно, полученное из Африки; Арно прислал к нему хорватов. Сломанная колоннада, рухнувший мост, могилы умерших от чумы и мольбы тысяч их сыновей – все они ждали от него поддержки…

Когда он очнулся от своей дремоты, пажи, прислуживавшие в спальне, обнаружили его хромающим в своей голубой мантии в направлении лестницы, которая вела в церковь. Они отозвали Ротгейду из кружка сплетничавших дам, чтобы та сказала отцу, что в это время он должен занять свое место на троне и выслушать финансовые отчеты епископов из Тюрингии и ознакомиться с кодификацией[39] его решений по судебным делам.

В это вечернее время телесный огонь, который врачи называли лихорадкой, изнурял Шарлеманя и путал его мысли. Часто он всматривался в окружавшие его лица, вспоминая, что он должен делать. Бурхард убеждал его послать за единственным оставшимся в живых сыном от Хильдегарды. Но Людовик был в Испанской марке с аквитанским войском; его держали там обязанности. Шарлемань отпустил Бурхарда и не стал посылать за Людовиком.