Карл Великий. Основатель империи Каролингов

Но почему Карл предпринял эту фантастическую попытку? Возможно, ключ к этой загадке находится в испано-арабских хрониках, в которых говорится, что Карл в то время «стремился улучшить отношения с эмиром и вступить с ним в союз путем мира и заключения брака».

Если окруженный сушей Карл стремился улучшить отношения с этими двумя центрами культуры внешнего мира, то не совершил ли он и третьего деяния того же свойства? Бросив взгляд на королевские анналы за 781 год, мы узнаем, что король франков отправил двух посланцев вместе с представителями папы к баварскому герцогу Тассилону, чтобы напомнить просвещенному принцу о его клятвах верности и преданности, которые он давным-давно принес королю Пипину и великому королю Карлу – Caroli magni rex[18]. Тассилона попросили прислать заложников и самого прибыть в страну франков и предстать перед королевским двором.

Карл отнюдь не забыл красной мантии Тассилона и его дезертирства перед лицом врага. И в присущей ему манере могущественный франк попытался осуществить замысел Берты двенадцатилетней давности, заключив мирный союз с другими благородными принцами. И вполне возможно, что его дети смогут править в христианских странах, если не в мусульманской Испании.

Был ли это счастливый случай или судьба, но в тот год императорский трон в Константинополе захватила Ирина, выдающаяся женщина, имевшая сына Константина. Для укрепления своей власти она искала поддержки на западе. Поэтому неожиданная просьба варвара франка была принята весьма благосклонно.

Адриан осознал, что прошло то время, когда он в первую свою встречу с Карлом навязывал королю франков политику Рима, пользуясь его невежеством. Теперь происходил обратный процесс – Карл использовал папу римского в своих интересах. Адриан не соглашался с тем, что титул патриция дает право властвовать в Риме, однако грозный Арнульфинг удобно расположился во дворце мертвых цезарей, демонстрируя тем самым свое могущество.

– Он забрал под власть своего скипетра город Ромула, – заявил Павел Диакон, обладавший острым умом и в совершенстве знавший греческую культуру. В мягком климате юга Италии он посвятил себя писательскому ремеслу и в кельях далекого монастыря на вершине Монте-Кассино ревностно служил блестящей герцогине Беневента. Сам по происхождению лангобард, в Риме он добивался у Карла освобождения своего брата, лангобардского пленника франков.

Встреча Павла с импульсивным правителем страны франков могла бы принести свободу его брату, но закончилась она тем, что умный Павел согласился присоединиться к Карлу и преподавать греческий во дворцах на Рейне. В Павле король франков увидел человека, понимавшего значение цивилизованной жизни.

В конце концов Карл покинул Рим, взяв с собой Павла Диакона. Под звуки музыки и с развевающимися знаменами, король торжественным маршем направился на север, где осмотрел монастырь в Монсеррато, задержавшись там, чтобы крестить дочь Гизелу. В буйной Флоренции он улаживал споры и восхищался статуями.

Возможно, там Карл почувствовал страстное желание увезти с собой некоторые из этих чудес забытой цивилизации. Однако именно в Парме он нашел величайший трофей своего путешествия. Там страдавший от лихорадки сорокапятилетний бритт поднялся с постели, чтобы приветствовать Карла без должного почтения, но с хорошим чувством юмора. Кельт Алкуин, цитировавший Цицерона, прибыл из своей любимой школы в Йорке. Улыбаясь, он отвечал на вопросы Карла.

– Почему ты встал приветствовать короля прежде даже, чем увидел его?

– Потому что я увидел ваше величество там, где вы не существуете.

– Каким образом?

Показав на бассейн во дворце, по которому только что прошел Карл, Алкуин ответил:

– Я увидел твое отражение в этой воде.

– Надо же, я часто видел свое отражение, но не задумывался об этом. – Довольный загадкой, Карл спросил выжидающе: – Как ты догадался, кто я такой?

– Кто еще может идти один впереди всех?

Приказав подать чаши с вином, любознательный франк решил еще порасспрашивать Алкуина. Высокий, не отличавшийся крепким здоровьем бритт возражал, что он всего лишь простой дьякон. Несмотря на лихорадку, подхваченную им в болотах под Римом, он наслаждался прозрачным белым вином. Карл страстно желал, чтобы Алкуин стал преподавать в его дворцовой школе. Алкуин объяснял, что его миссия состоит в том, чтобы привезти обратно шерстяной плащ архиепископа, и что он никогда не смог бы жить вдали от Ла-Манша.

Карл увез его с собой вместе с Павлом, предварительно даровав Алкуину два монастыря с видом на Ла-Манш, куда прибывали паломники из Британии.

Вскоре спокойный кельт стал называть своего государя Давидом. Карлу стало ясно, что в этом ученом из просвещенного Йорка он нашел своего наставника. Хотя Алкуин этого пока не осознал, но его миссией должно будет стать не столько преподавание в дворцовой школе, сколько обучение Карла смыслу вещей.

Через Альпы они отправились к истокам Рейна. Радуясь новым товарищам, Карл продиктовал нежное письмо к Адриану, у которого могли возникнуть различные опасения после отъезда короля франков.