Карл Великий: реалии и мифы

Кульминацией же усилий Карла Великого по нормализации отношений стало уже не раз упоминавшееся послание Оффе от 796 г. Центральным моментом этого документа на этот раз явились не политические, а торгово-экономические аспекты англо-франкских связей; на этом основании некоторыми учеными оно считается первым английским торговым договором (Wilson, 202–205; Cunningham, I, 84; Williams, 47–48; Levison, 111). Письмо действительно подтверждает то значение, которое правители обеих стран придавали экономическим контактам между ними. Освобождая англосаксонских паломников, едущих через земли Галлии к святым местам, от всяких сборов[9], Карл Великий одновременно обвинял англских купцов в том, что они занимались торговлей, маскируясь под пилигримов. В случае раскрытия «маскарада» они обязывались платить обычные торговые пошлины (Documents, 496). В этом же письме Карл обещал Оффе предоставить англосаксонским торговцам свое покровительство и защиту законов, позволяя им в случае «несправедливых притеснений» обращаться к королевским служащим за «правосудием». Эти права давались, видимо, на взаимной основе и предполагалось, что аналогичное покровительство и защиту получат франкские купцы в Англии (Documents, 496).

Кроме всего прочего, в письме Карла Великого упоминаются и некоторые предметы взаимного торгового обмена. В частности, видимо, отвечая на просьбу Оффы о присылке некоего «черного камня» (petras nigras), нужного, скорее всего, для строительства (Peacock, 709–715), Карл предлагал королю Мерсии сообщить через специального посланца, какого рода и какой длины нужны камни и обещал помочь с их розысками и транспортировкой. В свою очередь, ссылаясь на то, что его подданные недовольны изменением величины плащей (sagum), ввозимых англосаксонскими купцами, он просил Оффу проследить за тем, чтобы их размер был таким же, как и в прежнее время (Documents, 497).

Возвращаясь к проблеме политических эмигрантов во Франкском государстве, столь волновавшей короля Мерсии, Карл Великий вновь заверял своего корреспондента, что их пребывание при его дворе не означает намерения оскорбить или обидеть Оффу. Одновременно король франков сообщал, что с целью окончательного снятия возможных подозрений он собирается отослать изгнанников из Англии в Рим, чтобы их дальнейшую судьбу решил наместник престола Св. Петра (Documents, 496). В заключение послания, еще раз называя Оффу своим «дражайшим братом», Карл информировал его о тех дарах, которые он направил англосаксонским церковным корпорациям и самому королю Мерсии[10].

Из рассмотренных эпизодов, на наш взгляд, можно сделать несколько заключений, которые представляют определенный интерес не только для характеристики положения англосаксонских государств на рубеже VIII–IX столетий, но и для осмысления некоторых аспектов «эпохи Карла Великого» в раннесредневековой истории Европы в целом.

Во-первых, обращает на себя внимание сам факт личных контактов двух королей раннего Средневековья. Письмо Карла Великого Оффе является единственным сохранившимся посланием от континентального монарха к англосаксонским правителям и, одновременно, единственным документом, в котором Карл называет современного ему западноевропейского короля своим «братом». Наконец, письмо представляет собой первый вполне достоверный пример той заинтересованности, с которой европейские короли раннего Средневековья относились к торговле.

Во-вторых, торгово-экономические стороны взаимоотношений Карла и Оффы наглядно демонстрируют тот факт, что англосаксонские купцы составляли значительную долю торговцев, приезжавших в государство франков и были весьма активны. Отсюда следует, что английские изделия в это время интенсивно вывозились на континент, и что, следовательно, уже в VIII столетии у англосаксов было относительно высоко развито текстильное дело и производство одежды. Более того, становится ясно, что торговые связи Англии с Франкским королевством в конце VIII в. имели большое экономическое значение для обеих стран и развивались вполне благоприятно. Вряд ли случайным было также практически одновременное появление на обеих сторонах Ла-Манша новой серебряной монеты (Михалевский, 187–188). Все это позволяет не только аргументированно предположить значительное повышение благосостояния Северо-Западной Европы накануне «эпохи викингов», но и говорить о том, что экономические контакты европейских государств раннего Средневековья отнюдь не ограничивались торговыми связями с более богатым Востоком в средиземноморском регионе. Видимо, еще до начала скандинавской экспансии в Европе начинает формироваться второй, североморско-балтийский центр торгового обмена, в который были тесно интегрированы как Англия, так и государство Карла Великого.