Карл Великий: реалии и мифы

«Христианская империя», по Алкуину, должна была включать в себя всю христианскую ойкумену, в том числе и Византию, поскольку там в 797 г. произошел государственный переворот: император Константин VI был свергнут своей матерью Ириной, объявившей себя правительницей империи. Однако на Западе женщина в таком качестве не могла быть признана, а посему византийский престол рассматривался как вакантный. Таким образом, Карла Великого прочили на место правителя всей Римской империи, которая, как полагали, возродилась бы в своем некогда существовавшем единстве и величии. Теперь Карл, в принципе, мог заявить о своих универсалистских притязаниях. Это стало еще более возможно, когда в 799 г. папа Лев III был изгнан из Рима и бежал к нему искать защиты. Тогда Алкуин и написал, что из трех наивысших мировых авторитетов — папы римского, византийского императора и короля Карла, — остался только третий, наиболее могущественный, мудрый и достойный среди них, единственный оплот церкви.

Карл находился в саксонском городе Падерборне, когда летом 799 г. к нему прибыл бежавший от врагов папа Лев III. О переговорах папы с королем и о принятых ими решениях красочно и подробно рассказывается в так называемом «Падерборнском эпосе» — стихотворном панегирическом сочинении «Карл Великий и папа Лев». Это произведение возникло в окружении Карла и сообщает ценные сведения об идеях, обсуждавшихся тогда при его дворе, в частности о зарождении так называемой ахенской имперской идеи. Король франков и папа римский предстают как два верховных главы, причем если верховенство папы в мире принимается как нечто само собой разумеющееся, то восхвалению Карла посвящено всё начало поэмы.

«Падерборнский эпос» ставит на место Византии с ее Новым Римом — Константинополем Ахен в качестве столицы будущей империи Карла Великого. Здесь речь и идет о концепции империи, получившей в литературе название «ахенской имперской идеи», предполагавшей возрождение на Западе Европы империи, не связанной с Римом. Однако и эта «неримская» Ахенская империя Карла Великого наполовину оставалась римской, возникнув в качестве филиации идеи римской империи, не будучи чисто германской по своему происхождению. Ахенская имперская идея, по характеру своего происхождения будучи близкой британской (ср.: бретвальда, повелевающий несколькими англосаксонскими «малыми королями»), изначально была даже гораздо ближе к римской, благодаря сохранению римского названия и притязаниям на универсальное господство.

Такая идея империи едва ли могла устроить папу Льва III, прибывшего к франкам с просьбой о помощи. Его целью было создание универсальной Римской империи, направленной против Византии, а возможно даже и способной поглотить ее. Так возникли две концепции империи: франкская, или императорская, Карла Великого и римская, или куриальная, отвечавшая интересам папы. Король франков оказался перед трудным выбором: если неукоснительно придерживаться ахенской идеи, то нечем было обосновать притязания на универсальное верховенство в христианском мире — его власть оставалась бы в этом случае гегемониальной, квази-императорской, какой обладал и англосаксонский бретвальда; с другой стороны, принятие римско-куриальной идеи было бы ударом по самолюбию франков, не потерпевших бы такого унижения, чтобы высшее достоинство светского правителя было пожаловано духовным главой Запада.

И всё же Карл отправился в Рим, где на Рождество 800 г. состоялась его императорская коронация. Однако события, очевидно, развивались не так, как было предусмотрено предварительным соглашением между ним и папой римским Львом III. Карл Великий был захвачен врасплох, когда папа возложил ему на голову императорскую корону. В результате, как сообщает его биограф Эйнгард, он был так сильно раздосадован, что, по его словам, не пошел бы в церковь, несмотря на великий праздник, если бы знал о намерении папы. Причиной гнева Карла Великого, видимо, послужило то, что достигнутый ранее баланс между римско-куриальной и франкско-имперской идеями оказался нарушенным. Сценарий императорской коронации, приемлемый для франкского короля, мог выглядеть следующим образом: по просьбе папы Льва III и определенной части римской знати («народа») он прибывает в Рим, где в результате аккламации, т. е. одобрительных возгласов присутствующих, провозглашается императором, после чего в качестве завершающего церковного обряда папа возлагает ему на голову корону. Таким образом, его императорская власть была бы освящена церковью, но при этом не пожалована в качестве бенефиция папой.