Карл XII. Последний викинг. 1682-1718

Твердый тон царя заставил призадуматься великого визиря. К тому же и Карл ничего не хотел слышать ни о каком мирном возвращении в Швецию. Переговоры зашли в тупик, и Кёпрюлю не знал, на что ему следует решиться.

3

Между тем Петр спешил окончить шведскую войну, чтобы заняться внутренними преобразованиями, с каждым годом требующими все более пристального внимания. После гибели шведской армии главный фронт войны переместился частью на Балтийское побережье, куда сразу из-под Полтавы двинулся Шереметев с пехотой и кавалерией, частью в Польшу, где действовал корпус Меншикова. В июне 1710 года русскими войсками был взят Выборг, «крепкая подушка Петербургу», по выражению Петра; в июле сдалась Рига, в сентябре – Ревель. Отряды Шереметева вторглись в Финляндию и дошли до самого Або, отовсюду вытесняя шведские полки.

В Польше Полтава дала сигнал всем недовольным Станиславом и шведами. Август II заявил о незаконности коронации Станислава, о непризнании Альтранштадтского мирного договора и открыто обвинил Карла в разбое и варварстве. Он посадил в тюрьму своих послов Фингстена и Эмгофа, обвинив их в том, что они превысили свои полномочия, когда подписали в Альтранштадте его отречение от польского престола.

В это время папа римский очень кстати разрешил польский народ от клятвы в верности Станиславу. Саксонские войска беспрепятственно дошли до Варшавы, и большинство шляхты вновь присягнуло Августу.

Станислав как милости просил у Карла позволения сложить с себя королевский венец, давно уже ставший для него терновым. Но Карл был так поглощен своими планами недопущения Августа на польский престол, что сказал:

– Если Станислав откажется, то я поставлю на его место другого короля.

Оживились и другие дворы, до сих пор безучастно взиравшие на Северную войну; теперь они готовились приступить к дележу европейских провинций Швеции. Дания претендовала на Голштинию и Бременское герцогство; Пруссия – на шведскую Померанию; герцог Мекленбургский, который должен был жениться на дочери Петра I, объявил о своих претензиях на Висмар (царь таким образом желал получить предлог для вмешательства в германские дела), а курфюрст Ганноверский Георг был не прочь поживиться тем, что останется. Больше всех интриговал епископ Мюнстерский – он очень хотел предъявить свои права на какую-нибудь шведскую территорию, но у него не было для этого никаких законных оснований.

Померанию защищало около 13000 шведов. Угроза возникновения войны на севере Германии встревожила Австрию, опасавшуюся, что это ослабит ее силы в борьбе с Францией. Для предотвращения этой опасности Австрия в конце 1709 года заключила со своими союзниками по войне за испанское наследство – Англией, Нидерландами и германскими государями – трактат, в котором говорилось, что война против Швеции не должна происходить в Померании и вообще в Германии, но что враги шведского короля могут нападать на него в любом другом месте. Петр и Август присоединились к трактату; по их настоянию в этот странный документ был внесен не менее странный пункт о том, что шведские войска не имеют права выйти из Померании для защиты других шведских областей.

Для гарантий выполнения условий трактата предусматривалось создание на берегах Одера союзной армии из имперских, прусских, ганноверских, гессенских и мюнстерских войск. Это была, по-видимому, первая в европейской истории попытка использовать армию для пресечения угрозы войны. Но государи, обязанные содержать миротворческие силы, были слишком заинтересованы в войне, которой будто бы хотели избежать. На деле не было сформировано и двух полков. Проект провалился, и северные государства получили полную свободу в дележе шведского наследства.

В феврале 1710 года Дания, нарушив Травендальский договор, высадила в Скании 17-тысячный десант под командованием графа Ревентлау. Датчане быстро овладели Гельсинборгом и намеревались двинуться к Стокгольму.

Человеческие и материальные ресурсы Швеции были истощены, в стране почти не осталось ни регулярной армии, ни запасов оружия. Правительство смогло противопоставить армии Ревентлау только 8000 ветеранов и 12000 ополченцев в зипунах, у которых к поясу веревкой был привязан пистолет. Командовать ими было поручено генералу Магнусу Стенбоку. Это был опытный офицер, проведший всю свою жизнь на голландской, имперской и шведской службе. Войну он считал самой выгодной коммерцией и никогда не упускал случая пограбить, нажиться на военных поставках или прикупить землю в завоеванной стране. Других идеалов, кроме накопительства, у него, видимо, не было. Даже сообщая матери о своем ранении под Нарвой, Стенбок написал, что «рисковал получить синяк под глазом ради ее поместья здесь, в Лифляндии». Вместе с тем он был храбр, удачлив и пользовался неизменным расположением Карла.