Карлик

— Боюсь у него не найдется денег, даже если бы я и сказал, где купить зеркало. К тому же он самолюбия. Если бы он знал, что я за ним наблюдаю, он никогда бы не пришел сюда снова. Он притворяется, что ходит сюда, чтобы развлечься, как все остальные люди. Он всегда приходит к концу дня, когда уже мало посетителей. У него нет друзей. А если бы они у него, даже и были, он никогда не попросил бы их купить такую вещь. Гордость! Я, наверное, один знаю его тайну.

— Я ужасно себя чувствую. Мне жаль его. Интересно, где он живет.

— Наверное, в какой-нибудь дыре.

— Мне его ужасно жаль, — повторила она.

Ральф усмехнулся.

— Эмми, — процедил он, — ты всегда шутишь.

Теплая ночь, жаркое утро и палящий полдень. Морс похоже на блестящий лист фольги. Эмми медленно шла по аллее, стараясь держаться в тени. Под мышкой она держала журнал. Эмми открыла дверь и позвала:

— Ральф!

Он лениво поднялся с раскладкой кровати.

— Ты выглядишь, как кошка, которая съела канарейку, — протянул он, зевая.

— Ральф, я сейчас узнала о нем очень интересную вещь.

Она протянула ему журнал. Ее глаза сняли.

— Оказывается, он писатель. Только подумай!

— Сегодня слишком жарко, чтобы думать.

Ральф снова лег, полузакрыв глаза.

— Я проходила сегодня мимо по Брэдфорд Стрит и встретила мистера Грили. Он мне сказал, что машинка целыми днями стучит в комнате мистера Бига[2].

— Его так зовут?! — Ральф разразился смехом.

— Он пишет детективные рассказы, — продолжала Эмми, не обратив внимания на реплику Ральфа — Один из них и случайно нашла в журнале, который купила у букиниста. Как интересно, Ральф.

— Я устал, Эмми.

— Оказывается, у него такая же душа, как и у всех остальных людей. Голова у него устроена так же как у нас.

— Почему он не пишет для центральных журналов?

— Может быть, потому что боится попробовать свои силы. Это бывает. Люди часто не верят в себя. Но если бы он только попытался, он смог бы поместить свои рассказы в любом журнале.

— Почему же он не может достаточно заработать?

— Возможно, он думает медленнее других. Наверное, ему трудно думать о чем-нибудь другом, кроме того, что он такой маленький. Я сейчас прочитаю тебе выдержку из его рассказа. Сплошная стрельба и гангстеры. Но ведь он написан карликом. Издатели не поверят автору, который не знает того, о чем пишет. Послушай, Ральф.

Она начала громко читать.

— Я карлик и я убийца. Эти две вещи не могут быть разделены. Одно порождает другое. Человек, которого я убил, всегда останавливал меня на улице, брал на руке и пел мне колыбельную песню. Затем он тащил меня к торговцу мясом, ставил на весы и кричал: «Покупайте мясо! Дешевое мясо лучшего качества!?» Теперь Вы понимаете, как можно стать убийцей. Я немного опишу свое детство. Мои родители бы ли маленького роста. Конечно, не совсем карлики. Моему отцу достался в наследство маленький дом. Маленькие комнаты, маленькие стулья, миниатюрные картины. Все крошечное. Мир гигантов был далеко. Где-то там, за стеной сада. Бедная мама, бедный папа. Они лелеяли меня как фарфоровую вазу. Они, наверное, думали, что будут жить вечно, держа меня как бабочку под стеклом. Сначала умер отец, затем сгорел дом. Мама тоже умерла. Я остался один в мире чудовищ и титанов, захваченные оползнем действительности, низвергнутый на самое дно. Только через год я немного пришел в себя. Работа в цирке, конечно, была не для меня. Мне не было места в этом мире. А месяц назад новый преследователь вошел в мою жизнь. Он нахлобучил мне на голову шапку и крикнул друзьям: «Я хочу, чтобы ты встретил маленькую женщину!».

Эмми остановилась. Журнал дрожал в ее руках В глазах стояли слезы.

Она передала журнал Ральфу.

— Дочитай до конца сам. Остальное — это уже история убийства.

Ральф отложил журнал в сторону и лениво зажег сигарету.

— Мне больше нравятся вестерны.

— Ральф, ты должен дочитать. Нужно, чтобы кто-то сказал ему, что он должен продолжать писать.

— Если ты ему скажешь об этом, он подумает, что его жалеют.

— Может быть, ты прав. Но это не жалость. Ральф. Просто с ним надо быть особенно тактичным.

Ральф мягко потряс ее за плечо.

— Выброси лучше из головы всю эту чепуху. Я никогда не видел, чтобы ты так волновалась, Эмми. Давай-ка лучше поедем куда-нибудь отдохнуть. Искупаемся, поужинаем, посмотрим фильм — и черт с ним, с этим карликом. Ну как?

— Я знаю, что он другой, — продолжала уже вслух свои мысли Эмми. — У неге есть что-то такое, чего нет у нас.

Жизнь сделала его таким, что он подходит только для карнавальных представлений, но он иге же этим не занимается. Мы не должны торчать у этих жалких балаганов. И все же мы работаем здесь. Почему же так происходит?

— Ты даже не слушаешь меня, Эмми.

Ей казалось, что голос Ральфа доносится откуда-то издалека. Ее глаза были полуприкрыты, а руки нервно теребили платок.

— Мне нравится твой задумчивый взгляд.

Не отвечая на слова Ральфа, она открыла кошелек, вынула смятые бумажки и начала считать.

— Тридцать пять, сорок долларов. Хватит Я позвоню Билли Файну и попрошу его послать одно увеличивающее зеркало мистеру Биту. Да, я должна это сделать.

— Что?!