Если я не ошибаюсь,Она сестра дворецкого.Смеральдина
(садясь)
Синьор,Сестра Бригеллы я. Высокий родВедем мы из Ломбардии. НевзгодыПринизили нас очень. Ну… и вот…Но бедность красоты не умаляет.Дерамо
(смотрит на статую, которая смеется)
Конечно. Но скажите мне, синьора,Вы любите меня?Смеральдина
(сильно вздыхая)
Ах, ах, тиран…Какой вопрос… Меня вы покорили…(Вздыхает.)
Дерамо
(смотрит на статую, которая смеется сильнее)
Скажите мне, когда бы вас избрал яСвоей супругой и, скончавшись вскоре,Оставил вас вдовой, вы б горевали?Смеральдина
(с преувеличенным жестом отчаяния)
Жестокий! Что сказали вы? О, еслиВы не свирепый тигр в людском обличье,Не говорите мне таких речей.Ах, при одной лишь мысли стынет кровь.Мне дурно… помогите…(Делает вид, что падает в обморок.)
Дерамо
(смотрит, как указано выше, статуя смеется все сильнее)
Вот несчастье!Теперь придется слуг сюда позвать,Чтобы отсюда унести ломбардку.Слыша это, Смеральдина тотчас же приходит в себя.
Синьора, ваша страсть ко мне чрезмерна.Скажите, вы девица иль вдова?Смеральдина
Будь я вдовой, ужели б я посмелаМонарху, что одних первин достоин,Себя в супруги дерзко предложить?Я девственна.(С притворным смущением обмахивается веером.)
Дерамо
(глядит на статую, которая сильно смеется, со странными гримасами и широко раскрытым ртом)
Ну, так. Теперь ступайте,Ломбардская синьора. Я клянусь,Что сколько женщин мне ни представлялось,Такого развлеченья не имел яНи от одной. Ступайте. Я решу.Идите же.Смеральдина
(вставая, весело)
Синьор, я вам сознаюсь,Храню в груди я море сладких чувств.Любви и всяких нежностей. Сказать ихЯ не могу. Я к свадьбе берегу их.Тогда поймете, как я люблю вас.(В сторону.)
Победа! Он влюбился. Я царица.(Отвешивает аффектированные поклоны со вздохами, по временам оборачиваясь.)
Входит стража,
чтобы встретить ее, и заслоняет собою обе статуи; человек-статуя в этот момент заменяется как можно более схожим изваянием. Смеральдина уходит, стража следует за нею.Явление одиннадцатое
Дерамо
один.Дерамо
(статуе)
Ах, милый истукан, какую радостьДает мне смех твой! О мужья, отцы,Любовники, как было бы вам кстатиИметь в дому такое изваяньеИ, вопрошая жен, сестер любимых,Знать тайные их мысли… Впрочем… Нет,То было бы ужаснейшим несчастьемДля всех людей. Вот, если бы ты могРазоблачать не женщин, а мужчинВ их тайных побуждениях, тогдаСумели бы всегда мы уберечьсяОт недостойных слуг, друзей неверныхИ от министров, что предать готовы.(Смотрит по направлению к двери.)