Карлос Кастанеда, книги 1-2 (ред. В.О.Пелевин, carlitoska)

— Все, что я могу тебе сказать, — ответил дон Хуан, — это то, что воин никогда не делает себя доступным, он никогда не стоит на дороге, ожидая, что его стукнут по голове. Так он сводит к минимуму свои шансы столкнуться с непредвиденными обстоятельствами. Того, что ты называешь случайностью, в большинстве случаев очень легко избежать, если не быть идиотом и не жить спустя рукава.

— Невозможно жить стратегически все время, — сказал я. — Представь, что кто-то подкарауливает тебя с дальнобойной винтовкой, снабженной оптическим прицелом; он сможет сделать в тебе дырку с пятисот метров. Что ты станешь делать в таком случае?

Дон Хуан недоверчиво посмотрел на меня, а затем разразился хохотом.

— Так что ты будешь делать? — настаивал я.

— Если кто-то подкарауливает меня с дальнобойной винтовкой, снабженной оптическим прицелом? — переспросил он, явно передразнивая меня.

— Если кто-то подкарауливает тебя, а ты его не видишь. У тебя не будет никакого шанса. Ты не сможешь остановить пулю.

— Да, не смогу. Но я все еще не понимаю, что ты хочешь сказать.

— Я хочу сказать, что вся твоя стратегия ничем не сможет помочь тебе в ситуации вроде этой.

— Сможет, — ответил он. — Если кто-то подкарауливает меня с дальнобойной винтовкой, снабженной оптическим прицелом, я просто туда не пойду.

13

Моя следующая попытка видеть имела место 3 сентября 1969 года. Дон Хуан заставил меня выкурить две чашки смеси.

Немедленные результаты были аналогичны тем, которые я испытал во время предыдущих попыток. Я помню, что когда тело совсем онемело, дон Хуан помог мне, поддерживая под руку, войти в густой чаппараль, который рос в радиусе пяти километров вокруг его дома. Я не помню что я или дон Хуан делали после того, как мы вошли в заросли, я не могу также припомнить как долго мы шли. В какой-то момент я обнаружил себя сидящим на вершине небольшого холма. Дон Хуан сидел слева, касаясь меня. Я не мог этого чувствовать, но я видел его уголком глаза. У меня было впечатление, что он говорит со мной, хотя я и не могу разобрать слов. Тем не менее, я точно знал о чем он говорил. Было ощущение, что его слова подобны вагонам поезда, который удаляется, и его последнее слово напоминало последний служебный вагон. Я знал, что это последнее слово означало, но я не мог сказать его или подумать о нем ясно. Это было состояние полубодрствования с прозрачным образом поезда из слов.

Затем очень слабо я услышал голос дона Хуана:

— Теперь ты должен посмотреть на меня, — сказал он, повернув мою голову к своему лицу. Он повторил это три или четыре раза.

Я посмотрел и сразу обнаружил тот же самый светящийся эффект, который воспринимал прежде, когда смотрел на его лицо. Это было гипнотизирующее движение, волнообразное перемещение света внутри содержащих этот свет областей. Между этими областями не было определенных границ, но волны света не разливались, а двигались внутри невидимых пределов.

Я оглядел светящийся предмет, и тотчас он начал терять свое свечение — появились обычные черты лица дона Хуана, или, скорее, они стали накладываться на затухающее свечение. Затем я, должно быть, снова сфокусировал свой взгляд — черты дона Хуана поблекли, а свечение усилилось. Я перенес свое внимание на область, которая должна была быть его левым глазом, и заметил, что там движение не сдерживалось. Я обнаружил нечто, весьма похожее на вспышки искр. Вспышки были ритмичными и действительно рождали нечто вроде частичек света, которые с заметной силой вылетали ко мне, а затем отлетали назад, как будто они были резиновыми нитями.

Дон Хуан, вероятно, повернул мою голову — внезапно я обнаружил, что смотрю на вспаханное поле.

— Теперь смотри вперед, — услышал я голос дона Хуана.

Передо мной, возможно на две сотни метров, простирался длинный пологий холм, весь склон которого был вспахан. Горизонтальные полосы шли параллельно друг другу от подножия до самой вершины. Я заметил, что на вспаханном поле лежат небольшие камни и три огромных валуна, которые нарушали линейность борозд. Прямо передо мной были кусты, которые мешали мне разглядеть детали оврага или водного каньона у подножия холма. С того места, откуда я смотрел, каньон казался глубоким разрезом, заметно отличающимся зеленой растительностью от пустого холма. Зелень казалась деревьями, которые росли на дне каньона. Чувствовался легкий ветерок, дувший мне в глаза. У меня было ощущение мира и полного покоя. Не было слышно ни птиц, ни насекомых.

Дон Хуан заговорил со мной снова. Мне понадобилось некоторое время, чтобы понять, о чем он говорит.

— Видишь человека на этом поле? — продолжал он спрашивать.

Я хотел ответить, что на поле нет человека, но я не мог произнести ни слова. Дон Хуан взял мою голову в свои руки сзади — я мог видеть его пальцы над моими бровями и на моих щеках — и заставил смотреть через все поле, медленно поворачивая мою голову справа налево, а затем в противоположном направлении.

— Наблюдай каждую деталь. Твоя жизнь может зависеть от этого, — повторял он снова и снова.