Karmalogic

В своем трактате «Традиции еврейского воспитания»[630] Рав Реувен Пятигорский пишет, что хороший родитель, успешный воспитатель, учитель — это в первую очередь хороший человек. А хорошим в рамках иудаизма назван тот, кто удовлетворяет критерию: не делай никому того, чего не хочешь, чтобы делали тебе. Согласно Торе, никакого особого отношения к детям нет, есть отношение к людям — своим и чужим. Свои для родителей отличаются от чужих только степенью ответственности за их судьбы и врожденной привычкой их любить, что немаловажно.

Это фундаментальное правило можно сформулировать так: наш ребенок — такой же автономный и независимый человек, как все прочие люди, в частности такой же, как и мы, его родители. А поэтому мы ни в чем не можем нарушить его право на самовыражение. Все, что мы можем, только помочь ему в этом выборе. Как помочь? Щедро делясь своим опытом. Но ничего ему не навязывая. Ничего в нем не подавляя.

Ребенок — тот же взрослый. Просто он еще не вырос. Никакого пренебрежения ребенком, построенного только на том, что он маленький. Не будем говорить, какие качества мы хотим воспитывать в своих детях. Тора утверждает, что мы всегда воспитаем в них то, чем обладаем сами, но не больше. А поэтому все слова об ответственности, трудолюбии, аккуратности и честности останутся словами, если этих качеств нет в родителях.

Старшие могут декларировать глубокие истины, но, если они не подтверждаются личным примером, ребенок их не воспримет. Великий русский писатель Лев Николаевич Толстой, мудрый педагог, отец пятерых детей, писал: «Все нравственное воспитание детей сводится к доброму примеру. Живите хорошо или хоть старайтесь жить хорошо, и вы по мере вашего успеха в хорошей жизни хорошо воспитаете детей… Воспитание представляется сложным делом только до тех пор, пока мы хотим, не воспитывая себя, воспитать своих детей или кого бы то ни было. Если же поймешь, что воспитывать других мы можем только через себя, то упраздняется вопрос о воспитании и остается один вопрос: как надо самому жить? Будь правдив даже по отношению к дитяти: исполняй обещание, иначе приучишь его ко лжи»[631].

Мать праведна — ограда каменна

Родители трудолюбивы — и дети не ленивы

Учение Будды также содержит рекомендации по воспитанию детей. Будда рассказывает как об обязанностях родителей по отношению к детям, так и об обязанностях детей по отношению к родителям. Согласно традициям буддизма, родители для детей — неоспоримый пример для подражания. А дети должны быть достойными того, чтобы получить от родителей их наследство. В современных буддийских семьях родители предпочитают воспитывать детей на основе личных примеров и собственного поведения. Детей учат делиться и думать о других. Не ограждают детей от опыта, формирующего характер, а взрослый при этом является поддержкой и тылом. В настоящее время родители-буддисты не задаются целью сделать ребенка буддистом. Они предоставляют ему возможность выбора, возможность осознанно вступить на этот путь в зрелом возрасте. Главное, что стремятся сформировать родители в ребенке, это любовь ко всему живому и пониманию закона кармы. В этом случае у ребенка появляется представление, что любой его поступок вернется к нему в дальнейшем[632].

Эти педагогические максимы универсальны. Вот и в непальской народной сказке «Находчивый мальчик»[633] рассказывается о том, как важно родителям вовремя сеять семена добра и показывать пример своим детям:

«Жил некогда старый человек по имени Даясинх. Были у него сын и внук. Сына звали Ништхурсинхом, а внука — Чалаксинхом. Исполнилось старику семьдесят лет, и умерла у него жена. Отдал он ключи от дома своей невестке. С той поры для почтенного Даясинха наступили тяжелые времена: новая хозяйка кормила его плохо, из комнаты его выгнала, и пришлось старику ночевать теперь в холодном подвале. Несчастного старика, только недавно бывшего хозяином своего дома и всего добра, ожидала жалкая участь.

Каковы сами, таковы и сани

Кто без призора с колыбели, тот всю жизнь не при деле

Что в детстве воспитаешь, на то в старости и обопрешься

Однажды старый Даясинх лежал на рваной циновке в подвале и думал о своей горькой доле. И вспомнилось ему то время, когда родился у него сын, как сиял он тогда от счастья и слезы радости текли по его щекам. Теперь он тоже проливал слезы, но это были слезы великого горя. Обидно стало старику, вскочил он, в гневе отшвырнул ногой циновку и принялся громко барабанить палкой по пустой бочке, что служила ему столом.