Карманная книжка для приезжающих на зиму в Москву

Настала Масленица, и настало то время, в которое определено есть более, нежели сколько можно. Настало время, в которое многие думают, что могут желудок свой учинить запасным магазином масла, молока, яиц, пирогов, блинов и пряженцов. Лженабожные старики и старушки почитают в году только семь недель, назначенных на воздержание и умеренность; но прочие 44 по мнению их должны быть употребляемы на обжорство, а наипаче сия сорок пятая неделя на то, чтоб желудок свой запасти на весь пост скоромным. В сию неделю сидят за обедом и ужином часов по пяти, с помощью нарочно созываемых товарищей в обжорстве поглощают все, что ни наготовлено, и насыщаются не иначе, как при двадцать первом кушанье. От таковых бесед невидимо входят в дома индижестии, головные боли, рвоты и запоры. От сего следует, что сколько ложек масла лито было в желудок, столько бочек выпито будет кордиялов для желудка, кровочистительных и слабительных. В сие-то время доктора начинают приготовлять заранее тетради приходов, аптеки тетради расходов лекарства, а полиция записки об умерших. Но не опасайтесь. – Благородных людей желудки не скоро могут лопнуть. Против индижестии продаются капли, a мучения болезней искусные доктора скоро захватывают смертью. – Итак, Масленица, рассматривана будучи с сей старинной ее стороны, представляет смешную и жалкую картину странных, а часто и бедственных глупостей человеческих. Последовавшие сему обычаю нередко составляли собою жертвы докторов и аптек и обогащали столяров, делающих гробы, каменосечцев и копателей могил. Но ныне, благодаря время и моду, поуменьшилось число старинных последователей обычаев Масленицы. Ныне сие время предопределяется более на движение, нежели на сидение за столом. Ныне щеголи стараются иметь лучшие сани, лучших лошадей, богато одетых верховых, и с таковыми-то уборами, сговорясь вместе до несколько десятков, катают знакомых красавиц. Они проезжают большими улицами и катаются мимо знакомых домов так называемою кадрилью. Если стужа не весьма морозит щечки щеголих, они ездят с ними на бег, в Покровское село, или возят на Москву-реку и Неглинную для смотрения на катание с гор. После исполнения сей обязанности обычая молодые люди учреждают между собою особенные катания по вечерам. Впрочем, в сию неделю предопределено почитать приятностью провождать время по улицам, скакать что есть духу, гоняться, бегаться, наподобие безумных попадать под кареты, прямо наскакивать на сани, на стены и на людей; одним словом, ломать и давить все, что ни попадется навстречу. Молодые люди как можно более должны стараться последовать сему модному безумию, а паче искать случая быть изуродованными или других уродовать.

Джон Коуз. Парижанки в зимних платьях 1800 года. 1799

Теперь настало также время любимейших для вас сборищ. Начались желаемые всеми многолюдные маскарады. Стекаются отовсюду красавицы и франты, щеголихи и хватики, танцовщицы, волокиты и, одним словом, люди всякого звания и свойств. Всюду видна вольность и равенство. С помощью замаскирования откупщик не распознается от знатного, продавщица мод и простая девка наравне с прочими благоурожденными дамами и девицами, а актрисы и разные девушки столько же блистают в сей толпе, как и прочие. Там все состояния смешиваются и трудно разбирать людей, ибо в рассуждении маскарада геральдика есть совсем постороннее дело.