Карманная Вселенная (СИ)

Через несколько мгновений все они поехали прочь от замка, вокруг которого суетились люди. Одни пытались выносить оттуда мебель и другие вещи, другие забегали внутрь с вёдрами. Третьи наполняли их в колодце. Суета, крик, шум, бестолковые приказы. В этой суматохе никто даже не обратил на Леонарда и тех, кто ехал вместе с ним, никакого внимания. Потому им удалось спокойно добраться до ворот. Стражники, узнав рыцаря, выпустили всех, не задавая вопросов.

Леонард выехал на дорогу, ведущую к его родовому поместью. Теперь он был совершенно спокоен. Никто не преследовал их, а это значит, что тело короля пока не обнаружили. «Если они вообще смогут это сделать, — подумал рыцарь. — А потом ещё понять, как он умер». Единственное, что тревожило барона, — это присутствие дракончика.

Такого существа он прежде никогда не видел, было непонятно, что можно от него ожидать. Если верить древним преданиям, то драконы — звери очень опасные. Прежде всего своим коварством. Могут прикидываться дружелюбными, а потом нанесут удар в спину. Потому Леонард во время пути посматривал на Гюнтера с недоверием. Когда же дракончик отлетел подальше, проверить дорогу, рыцарь приблизил оруженосца и повелел тому внимательно присматривать за летающим монстром и опасаться его.

Иден согласился, поскольку привык не перечить господину. Однако в тот момент, когда увидел неведомое существо, изрядно перепугался. Даже решил сначала, что это видение. Ведь драконов уже несколько столетий никто не видел! Да и были ли они на белом свете? Предания, мифы и легенды могут врать. Там столько напридумано!

Но оказалось, что дракончик самый настоящий. Леонард даже его назвал Гюнтером. Он вёл себя спокойно, кружил в небе крупной птицей, а когда навстречу попадались путники, прятался в кронах деревьев. Не хотел, чтобы его видели чужие. «Да он сам всего боится, — подумал Иден. — Но раз мессир сказал, что надо его опасаться, значит, буду». Правда, оруженосец не знал, как в случае опасности себя вести. Если Гюнтер настоящий дракон, он может огнём плеваться. От него щитом не закроешься. «Вот и думай тут, что хочешь», — пришел оруженосец к неутешительному выводу. Но потом решил просто: мессиру виднее.

К замку Алькасар они прибыли поздно вечером. Хозяина тут ждали: Иден некоторое время назад по приказу рыцаря поскакал вперед предупредить слуг. Леонард отнес Беатрис в покои, приготовленные специально для неё. Служанкам Иден передал, что у барона будет «особенная гостья — молодая девушка благородного происхождения». Те и расстарались: затопили камин, нагрели воды для бронзовой ванны, положили полотенца и исподнее белье. Всё это было куплено давно и много времени пролежало в шкафах без дела. Вещи регулярно доставали, стирали, сушили и гладили, а потом снова укладывали. Всё это на тот случай, если господин барон пожелает обзавестись дамой сердца. Слуги решили, что этот момент настал.

Беатрис пришла в себя ближе к ночи. Служанка, сидевшая рядом, тут же позвала Леонарда. Тот прибыл вместе с Гюнтером. Они рассказали принцессе, что случилось, а когда она побледнела от страха, успокоили: она теперь в полной безопасности, может ни о чём не волноваться. Придя в себя, Беатрис попросила рыцаря оставить её с дракончиком вдвоём. Барон нехотя повиновался. Ему не хотелось казаться невежливым. И уж тем более, чтобы его гостья ощутила себя в его владениях пленницей.

«И что мне дальше с ней делать?» — спросил себя Леонард, прогуливаясь по широкой террасе первого этажа замка. С одной стороны, нужно немедленно посадить в карету и отвезти обратно, а на границе передать воинам Байтонского короля. Но как это сделать? Сначала выкрал, а потом привёз обратно? К тому же Беатрис расскажет, как было дело, и тогда о бароне Леонарде фон Стюарте распространится по всему миру отвратительная слава похитителя и насильника. То же станут говорить о почившем короле. Только ему уже всё равно, а вот честь его, Леонарда, будет запятнана.

С другой стороны, рыцаря за время пути стало невыносимо тянуть к девушке. Пока он её вёз из Орлиного гнезда, а потом нёс на руках, и опять вёз, то… Ощущал, как внутри растёт возбуждение. Хотелось остановиться, снять с неё одежды, а потом… Леонарду даже было странно думать такое. У него были женщины, разные и много. Но принцесса — человек особенный. К тому же, помимо обычной и легко узнаваемой похоти, его обуревало какое-то странное чувство. Может, любовь, а может, страсть. Но такая сильная, что голова начинала кружиться.

Леонард ходил туда-сюда, заложив руки за спину, и с тревогой думал о содержании беседы Беатрис с Гюнтером. Они прямо сейчас могли плести против него паутину заговора, а он даже не знает, что они там придумывают. «Может, ворваться внутрь и приказать молчать?» — подумал Леонард. Но счёл такое поведение недостойным баронского титула. Приходилось ждать и терпеть. То есть заниматься тем, что рыцарь ненавидел с малых лет.

Глава 25