- Стас! – Дина умоляюще посмотрела на любовника. – Не сопротивляйся, прошу… ради меня и…
Она не договорила. Она не смогла. Она испугалась, что он дернется и ментяра выстрелит.
- Зачем же? – Стас перевел обезумевший и злобный взгляд на Бергера. – Пусть сначала мне зачитают права… и вообще, мальчики и девочки, что ж вы так подло-то поступаете?!
- Живо поднялся!!! – пистолет был направлен прямо в голову. – Считаю до трех и стреляю на поражение!!!
Раз… Два… Дина считала удары своего сердца, которое колотилось с таким грохотом, что она не могла ничего слышать – в висках била дробь. Три…
- Жданов!!! – последнее предупреждение подействовало. Стас поднялся с кресла и выставил руки.
На него туту же налетел со спины второй полицейский, повалив грудью на стол.
- Наручники надень!!! – литеха схватил рацию. – Да! Взяли!
Бергер невольно сглотнул, увидев, что Стас уткнулся лицом в папку для бумаг, находящуюся как раз на уровне его подбородка и затрясся, как в лихорадке. То ли плакал, то ли смеялся… а может, всё вместе. Стало не по себе даже ему.
Ещё через полчаса обыска и расспросов, Жданова повели на выход. Дина, вся в слезах, почти в крайней степени истерики, умоляла Аркадия что-нибудь сделать. Он не мог.
- Сколько ему светит? – как бы невзначай спросил Бергер.
- От десятки, – ответил литеха. – С вами потом местные разберутся…
- Со мной?!
- Да, – полицейский продемонстрировал свою нашивку. – Мы занимаемся только экстренными случаями.
- Кто его сдал? – Бергера снедало любопытство.
- Неважно.
- И всё же?
- Грешков у него, похоже, немало. Пусть сам вспомнит, кому и когда дорогу перешел.
- Вы нашли труп Проскурина?
- Нашли… – поразился лейтенант наглости юриста.
- Ясно, – сжал губы Бергер. – Важнова-крыса…
- Вовсе не она! – прокололся мент. – Это дело передали нашему полковнику, потому что они с убитым были друзьями!
- Полковнику? – оживился Аркадий. – Что за полковник?
- Вы его не знаете.
- Уверяю вас, молодой человек, что я знаю в этом городе почти каждую собаку!
- Полковник Давыдов.
Бергер прокрутил имя в голове, но ничего не вспомнил. Обидно.
- Я же говорил, – пожал плечами литеха. – Бывайте!
Ох, уж эти срочники! Они ведут себя так, будто являются пупами земли! Аркадий вздохнул и отправился успокаивать Дину. Хотя, что ей сказать, он не знал.
Комментарий к БОНУС ( часть 6) * И.Дорн – “Не улетай”
МОТ (ВИА Гра) – “Кислород”
Рефлекс – “Люблю”
====== Глава 13. ======
Комментарий к Глава 13. Друзья! Я думаю, что вы заметили: влился новый жанр – детектив. Раз есть копы, то должны быть и дела, а раз есть дела, то есть и трупы. Советую следить за повествованием внимательно, потому что начинается самое интересное!
*Использована фраза из фильма “Класс” (Эстония)
Что такое честь? В нашем языке нет такого слова. Мы чаще говорим “дерьмо” или “отстой”. Мы не употребляем слова “честь”...*
КОВАЛЬСК.
С каждым новым днем Миро всё больше убеждался в том, что его методы воспитания, возможно, абсолютно себя не оправдывают. Его сын окончательно съехал с катушек, причем настолько ошарашил этим, что вожак уже сомневался и на счет своей нормальности. Миро нелегко было осознавать, что его решение поставить Николая во главу угла сыграло с табором злую шутку. Милехин, понадеявшись на отпрыска, совершенно забыл о том, что каким бы ни был Коля правильным и умным (а был ли?), за ним всегда нужно было присматривать. Миро помнил себя в его возрасте и думал о том, что ему было гораздо сложнее привыкать к такой жизни, ведь таборный цыган и цыган, выросший в городе, никогда не поймут друг друга. Они – два разных человека.
Забота о лошадях лежала целиком и полностью на Кружке, и это тоже было ошибкой. Одной из тез самых непоправимых ошибок, за которые нужно отвечать головой.
В то время как планомерно разрушался конезавод, Миро спокойно разгуливал по любимому табору, хвастаясь направо и налево. Вожак не любил этого, но под старость многим хочется иметь что-то или кого-то, о ком можно было бы говорить, не взирая ни на что. Узнай об этом Рамир, Милехин-старший тут же бы лишился всех данных ему привилегий! Теперь, сидя за столом и пролистывая кучу неоплаченных квитков, Миро понял, что где-то согрешил, раз Господь дает ему такое наказание. Вот они – плоды деятельности его сына. Его наследника.
Цыган не знал, за что хвататься. Да и хвататься было не за что – все видимые улики, совершенных уже преступлений, были уничтожены. Миро не мог понять одного – почему? Почему его сын принял такое решение – идти против отца?!
Как бы сильно Милехин не любил Николая, но теперь он уже не мог сказать, что это по неопытности или по горячности. Теперь цыган понял – это было сделано намеренно. Он много раз мог бы словить этого мошенника на месте, если бы до него дошло чуть раньше… Кружка, вызванный немедленно, отвечал точно так, как говорила Кармелита. В силу своей природной туповатости, Кружка никак не смог бы понять, что на самом деле нужно было сделать тогда. Да и понимал ли что-нибудь сейчас?