Кармелита. Наследники: игры на вылет (СИ)

- Ваша преданность похвальна, но…

- Что?

- Мне не показания нужны, – уклончиво ответил Давыдов. – И вообще, это не касается моей грязной работы…

- Кажется, ясно, – качнула головой Дина и поднялась, расплачиваясь. – Спокойной ночи. Не засиживайтесь тут – преступников всё больше, а бдительных копов всё меньше.

- Дина! – он окликнул её уже на улице.

Блондинка обернулась. Давыдов подбежал к ней и предложил прогуляться. Она так и знала. Все мужики одинаковы.

- Давайте будем честными.

- Давай, – он перешел на «ты» так резко, что Дина замешкалась.

- Ты меня выслеживал неделю. Теперь вот провожать поперся. С чего вдруг? Бабы не было давно?

Давыдов поморщился – он не любил таких прямолинейных женщин. Никогда.

- Не выслеживал, а пытался получше узнать. Это раз.

Дина зацепила его и это правда.

- А провожать пошел потому, что я сказала о недремлющих преступниках и вечно спящих копах. Это два, – Дина улыбнулась, но неискренне. Он это заметил.

- Моя личная жизнь – это моё дело. Я же не спрашиваю, когда ты в последний раз была со своим Стасиком…

- И не надо. Я сама не помню, – буркнула Боева и опустила глаза, разглядывая асфальт под ногами. Сгущались сумерки.

- Крыса он подвальная.

- Откуда тебе знать, какой он! – вспылила Боева.

- На харе у него всё написано…

- Всё! Я одна дойду! – она ускорила шаг.

- Ага. Уже дошла, – хмыкнул Давыдов и моментально догнал её, останавливая. – Не рвись к власти, женщина. Я пока что здесь мужчина. Если я сказал, что провожу, значит, провожу, хоть метеориты начнут падать…

- Да все вы мужчины и защитники, и герои, и провожатые до тех пор, пока не настанет пора отвечать за поступки.

- Обломавшись об одного не суди обо всех, – сказал Давыдов, накидывая Дине на плечи свою куртку.

- Какая галантность! – фыркнула Боева.

- Не замерзла, значит?

- Ни капли!

Стоило снять куртку, как Дина затерялась, будто в лихорадке. Конечно, она замерзла! Михалыч закатил глаза – ох, уж эти создания! Ну и как их понять? Они сами-то себя понимают? Вряд ли.

То хочу, то не хочу,

Кажется, что это игрой

Ты преднамеренно сводишь с ума!

Но в тебе паника чувств:

Тянут на грех, минус и плюс

Не понимаешь, что хочешь сама!

Ты – настоящая женщина!

Больше добавить мне нечего.

Нежная, глупая, грешная

И с ангельским лицом.

Ты – настоящая женщина!

И от судьбы обеспеченной

Рвёшься и рвёшься доверчиво

В сказку с плохим концом.

Что в тебе дразнит меня

То, что в любви, как и в войне

Ты отдаёшься до самого дна!

Но тебя надо бы знать:

Ты разобьёшь много сердец

И вот тогда наступает конец!

Ты – настоящая женщина!

Больше добавить мне нечего.

Нежная, глупая, грешная

И с ангельским лицом.

Ты – настоящая женщина!

И от судьбы обеспеченной

Рвёшься и рвёшься доверчиво

В сказку с плохим концом.******

Тиканье часов сводило с ума. Монотонность и гулкие отзывы каждого движения стрелки вызывали у Дины рвотный рефлекс. Или это токсикоз? А может просто отравление? Боева употребляла спиртное. Немного, но жизненно-важная доза спасла её от того, чтобы лезть в петлю. Воспоминания. Куда можно от них спрятаться? Никуда. Они вечны. Память одна из худших женских «подруг». Она может довести до чего угодно. До полной потери связи с реальностью. Дина уверяла себя, что она выдержит и не станет обращаться за помощью к кому-то. Но нет. Ей пришлось. Утром она снова торчала под дверью Давыдова.

- Дина? – он был удивлен, но вместе с тем и рад.

- Есть минутка?

- Боюсь, что минуткой не отделаемся, – грустно усмехнулся мужчина. – Подожди меня на крыльце.

Спустя какое-то время они уже сидели в его машине – теплой и быстрой. Давыдов отличался весьма недурственным вкусом и размером зарплаты, судя по всему.

- Рассказывай, – произнес Михаил, сделав жест рукой.

- Обещай, что не откажешь сразу.

- Вот как? – опять взметнул брови полковник.

- Сделаешь?

- А что мне за это будет?

Дина опешила:

- А ты на что рассчитываешь?

- Да я шучу, – тут же сказал полицейский. – Шучу. Говори.

- Если я пойду на свидание к Стасу, то он снова не станет слушать… а вот если ты с ним потолкуешь…

- О чем? – безразлично спросил Давыдов.

- О нашем с ним ребенке, – на одном выдохе произнесла Дина и вся сжалась, будто опасаясь удара.

- Ты беременна?

- Да.

Давыдов промолчал. Он просто завёл машину и покатил в сторону того самого кафе. Затем он также молча вышел и провел Дину внутрь. Взял по двойному экспрессо и по пирожному. Усадил Боеву и сел сам. Только когда Дина сделала пару глотков, посмотрел на неё и сказал:

- Даже если бы мне сказали, что он – последний из мужиков, способный возродить человечество, я бы не стал унижаться и просить…

- Почему? – насупившись поинтересовалась Дина.

- Потому что он того не стоит, – отчеканил мент. – Я надеюсь, что ты поймешь это раньше, чем он окончательно тебя истреплет.

- Значит, ты отказываешься?

- С ним разговаривать на эту тему отказываюсь. – Давыдов чуть замялся. – Но вот тебе помочь буду рад.

- Если отказываешься, значит и помочь не хочешь! – выпалила Боева.

- У беременных это вроде называется перепадами в настроении? – уточнил мужчина. – Хорошо, что теперь я знаю.

- Ты издеваешься сейчас?!