Кармелита. Наследники: лёд и пламя (СИ)

Если бы люди не любили рисковать – они бы не любили. Собравшись с духом, несколько раз перекрестившись, Кира сделала первую попытку, однако, с непривычки ездить без седла ничего не удалось, впрочем, первый блин всегда комом... Присмотревшись внимательнее к хозяйке животного, можно было заметить на по-прежнему босых и искусанных комарами ногах нечто, вроде самодельных шпор на веревочных ремешках. Секрет удивительного держания равновесия на покатых и мокрых боках лошади был раскрыт!

Кое-как, с горем пополам, предварительно сняв обувь, получилось-таки вскарабкаться и в полусогнутом, замершем положении, пробовать командовать довольно своенравным и немного агрессивным жеребцом.

Первые шаги выглядели довольно жалко: Кира едва-едва удерживалась, цепляясь за мускулистую и жилистую шею лошади, как за спасательный круг… Дело осложнял ещё и резкий ветер, топорща и без того спутанную гриву. Немного отъехав от стадиона, полагаясь на более ровную асфальтовую дорожку, стоило пуститься галопом, но постоянные остановки для того, чтобы сесть удобнее, отнимали у горе-наездницы драгоценные время и нервы!

Наблюдавшая за всем этим, в некоторых местах просто «цирком неудачников», Зора, не выдержав, подбежала к коню и со всего маху шлепнула его ладонью по заднице! Не ожидавший такой оплеухи Пепел, мгновенно встал на дыбы, громко заржал (хотя крик Киры был намного громче) и пустился, не разбирая дороги!!! Поняв, что только она может остановить испуганного коня, Милехина, приподнялась (ох, и страшно же было в тот момент), полностью распрямилась, а вот колени наоборот максимально согнула, не смотря на острую боль в икрах (похоже, потянула мышцы), пыталась пришпорить. На одном из крутых виражей дернула узду, заставив того перейти из быстрого галопа в более медленную рысь, затем развернула, ещё через некоторое время, почувствовав, что необходимый компромисс между копытным и всадником наконец-то достигнут, снова въехала на стадион, перепрыгнув даже несколько бордюров, остановилась. Гладя почти загнанного, тяжело дышавшего мустанга (он был уже довольно старым), радостно подняла голову, с вызовом глядя на открывшую рот от удивления Зору, произнесла:

- Ну, и кто здесь не цыганка?

- Хм... А ты неплохо справилась, я думала, с земли соскребать придется! Пепел, что ж ты такой клячей-то у меня стал?! Уже чужачку сбросить не можешь! Эх, что ж с тобой дальше будет… – она вытерла платком его вспененные губы.

Кира спрыгнула, уступая место законной владелице, довольная своей первой победой, забыла надеть туфли. Заморосил дождь, девушки поспешили пройти под крышу. Стоя на крыльце и молча переглядываясь, иногда улыбаясь самыми уголками губ, никак не решались поговорить.

Даня, уже обегавший несколько этажей в поисках человека с продовольственной картой, сильно вспотел, расстегнув рубашку, он вышел, с удовольствием вдыхая свежий и влажный воздух, не сразу заметил девчонок.

- Оу-у-у, кого я вижу! Зорро в нашем захолустье собственной персоной! Вот и новый учебный год начался! Ещё немного и мы с тобой уже никогда больше не увидимся! Я же в курсе, что ты меня недолюбливаешь, но что делать! Слушай, выручи: есть карточка, кофейку пивнуть? А то Кекс там щас засохнет, я свою посеял где-то… – он приветливо улыбнулся и только тут обратил внимание и на Киру, стоявшую чуть поодаль.

Зора бросила на парня взгляд, полный безразличия.

- Казанова! Ты не изменился с прошлого года: такой же болтун и коварный искуситель! Карточка есть, но не про твою честь! Рада тому, что через год получу диплом и свалю отсюда! – закрыла глаза, но тому было уже не до этого.

- Девушка, день добрый, как я понял, вы не местная, но может, выручите голодного студента? – Жданов, как обычно – само обаяние, подошел к Кире, которая тут же вспомнила утреннюю переделку с Игнатом. Она боязливо сделала шаг назад и чуть не упала от резкой и жгучей боли в ноге – из ступни торчал здоровенный осколок, красный от обилия крови. Даня не растерялся и прежде, чем та свалится, подхватил на руки.

- Ничего себе! Это кто ж без обуви у нас ходит! – понес в медпункт.

Любовь, как правило, только один из эпизодов в жизни человека, в романах же ей отводится особое место, но это не соответствует жизненной правде. Мало мужчин, для которых любовь – самое важное на свете. Преклонение льстит женщинам, волнует их, и все же они не могут отделаться от мысли, что мужчины, забывающие обо всем ради любви – убогие создания. Даже в краткие периоды, когда мужчина страстно любит, он занят и другими делами, отвлекающими его от любимой. Большинство развивают свою деятельность в различных областях бизнеса, способны всецело сосредоточиться на том, что интересно в данный момент. В любви разница между полами в том, что женщина любит день напролет, а мужчина – урывками. (У. МОЭМ)