Карнакки – охотник за привидениями

Инспектор попросил меня налить его подчиненному бокал виски, а потом отослал его продолжать обход. Сам он ненадолго задержался со мной и домовладельцем, и мы договорились о том, что на следующую ночь он присоединится к нам, и мы будем наблюдать за колодцем от полуночи до утра. После этого он оставил нас с первыми лучами рассвета, а мы заперли дом и отправились спать к лендлорду.

Днем мы вернулись в дом и занялись приготовлениями к ночи. Хозяин держался крайне спокойно, и я чувствовал, что после кошмарных переживаний минувшей ночи на него можно полностью положиться.

Мы открыли все окна и двери и старательно проветрили весь дом, потом зажгли все лампы, которые были в доме, снесли их в подвал и расставили так, чтобы повсюду было светло. После этого спустили вниз три кресла и стол и поставили их в том отделении подвала, где находился колодец. И, наконец, протянули через весь погреб тонкую фортепьянную струну примерно в девяти дюймах от пола, на такой высоте, чтобы всякое движущееся в темноте существо зацепилось за нее.

Сделав все это, мы с лендлордом обошли весь дом и опечатали в нем каждое окно и дверь – кроме входной и той, что была наверху, ведущей в подвал лестницы.

Тем временем местный жестянщик был занят работой по моему заказу; выпив чая в доме лендлорда, мы с ним отправились посмотреть, как продвигаются дела у мастера. Работа была завершена. Готовое изделие оказалось похожим на лишенную дна высокую клетку для попугая, сплетенную из очень толстой проволоки, высотой около семи футов и диаметром фута в четыре. К счастью, я не забыл предусмотреть, чтобы она разделялась по ширине на две половины, иначе мы не могли бы пронести ее сквозь двери и спустить вниз по лестнице в погреб.

Я распорядился, чтобы жестянщик доставил клетку в дом и накрепко соединил там обе половины. На обратном пути мы зашли в скобяную лавку, где я купил тонкую пеньковую веревку и железный блок, какие в Ланкашире используются для подъема грузов едва ли не в каждом доме, а также пару вил.

– Не трогать же это руками, – пояснил я лендлорду, и он кивнул, несколько побледнев.

Когда клетку доставили, спустили в подвал и соединили обе ее половины, я отослал мастера, и мы с хозяином дома накрыли ею колодец, на который и был рассчитан размер моего сооружения. После некоторых трудов нам удалось подвесить ее на железном блоке так, что, будучи поднятой к потолку и отпущенной, она всякий раз идеально плюхалась в воду – как колпачок, которым гасят свечи. Добившись этого, я снова поднял ее к потолку, чтобы была наготове, и крепко привязал веревку к толстому деревянному столбу, стоявшему посреди подвала.

Итак, к десяти часам все было готово, в том числе пара вил и два полицейских фонаря; не забыл я и о виски и сэндвичах. Под столом были припасены несколько ведер с дезинфекционным средством.

Чуть позднее одиннадцати часов во входную дверь постучали, и, выйдя к ней, я обнаружил инспектора Джонстона, прихватившего с собой одного из своих сыщиков. Вы, конечно же, понимаете, насколько я был рад появлению этого человека, увеличившего собой численность нашей ночной стражи; он показался мне крепким, спокойным, умным и собранным – как раз таким, какого я бы выбрал сам для того жуткого дела, совершить которое нам предстояло наступавшей ночью.

Впустив в дом инспектора и детектива, я закрыл и запер входную дверь, а потом, пока инспектор держал фонарь, старательно опечатал ее лентой и воском. Дверь над лестницей в погреб я закрыл и опечатал подобным же образом.

Когда мы спустились в погреб, я предупредил Джонстона и его подчиненного, чтобы они не споткнулись о проволоки, а потом, заметив удивление инспектора, начал объяснять сделанные мной приготовления и намерения, которым он выразил полное одобрение. Я с удовольствием увидел, что и детектив, слушая меня, кивает, одобряя все предпринятые предосторожности.

Опустив фонарь на землю, инспектор взял одни вилы и взвесил их на руке, а потом посмотрел на меня и кивнул.

– Отличная штуковина, – проговорил он. – Жаль только, что вы не предусмотрели еще одну пару.

Потом мы заняли свои места, а детектив устроился на табурете, взятом из угла погреба. Пока стрелка часов не показала без четверти двенадцать, мы поужинали за непринужденной беседой сэндвичами и виски, а потом убрали со стола все, кроме фонарей и вил. Одни из них я вручил инспектору, другие взял сам, а потом, поставив свое кресло так, чтобы привязанная к клетке веревка была под рукой, я обошел погреб и погасил все лампы.

Нащупав рукой кресло, я удобным образом разместил поблизости вилы и фонарь, после чего предложил всем соблюдать полнейшее молчание во время нашего бдения. Кроме того, я попросил их не включать фонарей, кроме как по моему сигналу.