Карнавал сомнений

 – Я знаю… Просто… мне было бы легче это признавать, если бы она не выскочила замуж за Майка.

– Ну выскочила… – В голосе слышится искреннее недоумение. – Что это меняет? – простодушно пожимает плечами сестра. – Ты же сама его бросила.

 – О, да! Бросила… – судорожно выдыхаю я, чувствуя, как предательский комок в горле снова напоминает о себе. – В этом и дело.

Эми несколько секунд пытливо разглядывает меня.

 – Ну-ка рассказывай, – требует она. – В чём дело? Что с тобой происходит?

– Ты о чём? – пытаюсь невозмутимо улыбнуться, чтобы хоть как-то избежать расспросов. Если сейчас заговорю, меня будет уже не остановить. Вывалю на Эми всё, что наболело: про Стива, про свои подозрения, про настоящую причину расставания, про бесполезные попытки забыть и отдалиться, про липовые отношения с Риджем, всё то вранье, что я годами возводила, как крепостную стену, вокруг собственной жизни… Вряд ли счастливой невесте нужны такие откровения накануне свадьбы. – Мне нечего рассказывать.

– Ну да, – недоверчиво кривится Эми. – Заметно. Можешь начать с конца. О чём вы говорили с Майком, что он вылетел отсюда как ошпаренный, а ты швырялась бутылками в стены? 

– Мы… – Необходимо что-то придумать, но, как назло, в голову не приходит ничего, что бы хоть отдалённо смахивало на правду. Я растерянно моргаю, встречаясь с сестрой взглядом, и вдруг, неожиданно для себя, начинаю рассказывать. Сбивчиво, путано, но искренне, уже не стараясь утаить детали, как-то сгладить углы, смягчить: – Помнишь, когда на Стива напали, его нашёл Лиам? Недалеко от их дома, на пустыре. Он заметил брошенную машину и решил проверить, а потом вызвал скорую и полицию.

– Конечно помню. И?..

– Лиам пытался дозвониться до Майка, но тот не отвечал. Тогда Лиам позвонил мне… Я возвращалась с Эдмонтона, поэтому приехала в больницу раньше всех. Туда как раз привезли Стива,

– я перевожу дыхание, машинально отмечая, как меняется в лице Эми. – Перед тем, как его забрали в операционную, успела спросить Стива, кто… это сделал… с ним…

– Он тебе ответил? 

– Я не уверена, что это был… ответ. Сейчас не уверена. Но тогда считала иначе…

– Он ответил? 

 – Да. В этом всё дело. Стив назвал Майка. А потом добавил всего одно слово – осторожно.

 – Что? – бледнеет Эми. – Стив что… обвинил в нападении Майка? 

– Нет. – Сейчас я в этом уверена. – Понимаешь… Его ответ не звучал как обвинение. Стив не сказал что-то вроде: это сделал Майк, берегись. Мне вообще теперь кажется, что он хотел о чём-то предупредить меня… Или Майка… Может, считал, что ему тоже грозит опасность. Или… не знаю, – я резко замолкаю, осознавая, что пытаюсь обелить Майка. И себя заодно. – Потом Стива увезли в операционную и…

– И ты всё это время молчала? – По тону сестры невозможно определить, сердится ли она или шокирована рассказом.

 – Да, – я смотрю на свои пальцы. – Сначала собиралась поговорить с Майком, но время шло, я всё больше сомневалась. Не могла поверить, что он способен… Боялась убедиться… что… Майк… – Бросаю виноватый взгляд на сестру. – Это же Майк и… Мне не хватило духу. Я надеялась, что полиция выйдет на убийцу и всё само собой решится, но ничего не происходило. Расследование зашло в тупик. Они даже нож не нашли и…

– Почему ты ничего не рассказала мне?! – с укором спрашивает Эми. – Вместе мы… не знаю… – её голос дрожит, в глазах блестят слёзы.

 – Ты вернулась в Эдмонтон, а я до последнего надеялась, что как-то разрешится… что… Не хотела тебя пугать… и втягивать во всё это… – я шумно всхлипываю, чувствуя, как по моим щекам ползут змейки предательской солёной влаги. – Майк казался таким искренним. Я видела, что он переживает, что ему тяжело, и хотела верить, что не обманывает. Однажды спросила, где он был, когда на Стива напали, почему не отвечал на телефон. Я ведь тоже ему звонила, не только Лиам. А он… он сказал, что спал и не слышал. Мне показалось, что врёт. То ли скрывает что-то, то ли… не знаю. Что-то в его голосе… С той минуты всё пошло наперекосяк. В каждом слове, жесте, разговоре я пыталась заметить фальшь. Убеждала себя, что так нельзя, и снова сомневалась. А позже случайно у них дома услышала, как Патрик жаловался Ирэн, что не может найти какой-то разделочный нож… Мол, тот всегда лежал в ящике на кухне, а потом исчез, – я, стараясь подавить рыдание, задерживаю дыхание. 

Тогда в один миг всё перевернулось. Каждая фраза Майка воспринималась двояко. Я постоянно анализировала, пытаясь разобраться, где правда, где ложь. Изводила себя, желая верить и понимая, что не выходит. Накручивала, вздрагивала от прикосновений, избегала оставаться наедине, почти не целовала и одновременно отчаянно хотела верить в невиновность Майка. Убеждала себя, что стала параноиком, обещала каждый вечер начать новый день с вопроса и раз за разом откладывала. А потом сломалась. И сбежала.

– В конце концов, я поняла, что свихнусь, если останусь. Что если спрошу, всё равно не поверю и продолжу сомневаться. Что никогда не прощу себе, если кому-то расскажу, а потом выяснится, что Майк невиновен. У него ведь даже алиби не было на тот вечер. Он ждал меня и…