Карнавал сомнений

– Как видишь, нахожу, – не остался в долгу он. Поёжился. – Может, пустишь всё-таки в дом? Холодно.

– Неужели? – Стоять и препираться действительно глупо, и я направилась вверх по лестнице. – В Риверстоуне сейчас минус двадцать восемь и метель.

– Приятно, что следишь за нашей погодой, Стэйс.

Я молча передёрнула плечами, свободной рукой пытаясь открыть болтавшуюся через плечо сумку.

– Вдвойне приятно лицезреть твою эмансипацию в деле, но в принципе… – Майк наверняка сейчас улыбался. – Я могу подержать пакет. Если ты мне доверяешь, конечно.

Не доверяю, хотелось крикнуть в ответ, и в этом как раз проблема. Но я опять промолчала, продолжая воевать с молнией на боковом кармашке сумки. Тихо выдохнула, радуясь, что она наконец-то сдалась, а пальцы уже нащупали ключи. Ещё через мгновение замок открылся.

Я распахнула дверь, нащупала сбоку на стене выключатель, перешагнула через порог. В полном молчании вошла в дом, опустила на стол пакет с продуктами и только тогда обернулась, с удивлением обнаружив, что Майк остался стоять снаружи.

В кожаной тёмно-коричневой куртке на меху, в чёрных джинсах и рыжих зимних ботинках на рельефной подошве он почему-то казался выше, чем я помнила. Тёмно-русые волосы отросли и непривычно свисали на лоб тонкими прядками. Лицо бледное, осунувшееся, глаза уставшие.

Едва ощутимым холодком по позвоночнику пронёсся страх: вдруг Майк пришёл, чтобы убить меня, как когда-то брата. И тут же сменился ужасом от того, что я способна даже гипотетически допустить такую возможность. А потом, уже знакомым до боли сомнением, смешанным с чувством вины, сжать мои внутренности в огненный кулак.

Я вопросительно посмотрела на Майка:

– Ну, и долго ты собираешься там стоять?

– Я не стану вламываться в твой дом без приглашения.

– Да заходи уж, раз приехал.

Его не пришлось просить дважды. Майк закрыл за собой дверь и бросил хмурый, оценивающий взгляд по сторонам.

– Не беспокойся, я живу одна.

– Я в курсе.

– Неужели…

– Ага. Брат проверил, – улыбнулся он. – На всякий случай.

– Твой брат? – удивилась я.

– Да, он теперь работает в полиции. Как отец. Ты разве не знала?

– Ясно. – Конечно, я не знала. Не знала, потому что не потрудилась поинтересоваться. Я вообще старательно избегала разговоров обо всём, что хотя бы косвенно имело отношение к бывшему жениху, но озвучивать это ему не собиралась. Нарочито небрежно распахнула пальто, сдёргивая шарф. – Ну, и зачем ты приехал?

– В прошлый раз мы не договорили, – Майк сделал шаг навстречу, сокращая и без того пугающе близкое расстояние между нами.

Я попятилась.

– Разве?

– Ага. Ты предпочла соврать. Я сделал вид, что поверил, – он продолжал приближаться. – А вчера подумал, что прошло достаточно времени и мы вполне можем поговорить начистоту.

– Я всё сказала тог…

– Стэйс, пожалуйста! – Майк остановился совсем близко. – Не начинай снова мне врать. И не пытайся убедить, что вот это вот всё, – он выразительно обвёл глазами комнату, – то большее, о котором ты якобы мечтала и которого тебе не хватило дома.

– Ты не поймёшь, – еле слышно пробормотала я.

Корить себя в том, что я так и не смогла задать страшный вопрос вслух, а потому сбежала из Риверстоуна, бессмысленно. Майк жив и здоров. С ним ничего не случилось. Значит, один из вариантов, о котором мучительно напоминала совесть, можно смело откинуть в сторону. Что бы ни имел в виду мой брат, умирая, это явно не было предупреждением, что Майку грозит опасность. Ответ в любом случае не имел значения. Я бы продолжила сомневаться.

– Попробуй. Я – умный. И всё ещё люблю тебя. Всё ещё хочу, чтобы ты стала моей женой, Стэйс. А ты, – Майк скользнул взглядом по моей груди, – всё ещё носишь моё кольцо. Как ты думаешь, что это значит?

Вспоминать ту февральскую ночь, ставшую для нас с Майком последней, мне странно. Вместе с щемящей тоской чувствую, как растёт возбуждение, как опьяняющим, манящим в омут теплом оно растекается внизу живота. Словно сейчас, а не много лет назад, ледяные пальцы Майка прикасаются к моей горячей коже. Словно в эту секунду, а не миллионы прожитых после мгновений, мои губы находят его и жадно целуют.

С досадой смотрю на конверт. К сожалению, поступить с приглашением так же, как полгода назад, не получится. Мои родные не заслуживают такого. Сестрёнка не виновата в моих ошибках и страхах и уж точно не специально, назло мне, решила выйти замуж за сводного брата Майка по старинной традиции Риверстоуна: двадцать первого июня в день летнего солнцестояния в Саду невест. Именно так, как собирались пожениться мы: под открытым небом, в украшенной белыми гиацинтами резной беседке в тени плакучих ив.

Заводная мелодия выводит из размышлений. Вздрагиваю, понимая, что всё ещё сижу на полу в коридоре, а по щекам градом катятся слезы. Вытаскиваю из бокового кармана пиджака мобильный, бросаю мельком взгляд на экран и обреченно вздыхаю – мама. Придётся ответить.

Как можно увереннее здороваюсь:

– Привет.

– Стэйси? – после короткой паузы настороженно интересуется она. – Ты в порядке?