КАРОЛИНЕЦ

– Сэр Эндрю, – начал Лэтимер, – вы живете в богатой, беззаботной провинции, еще по-настоящему не ощутившей тяжелую руку короля, и не имеете представления о том, что происходит на Севере.

Однако сэр Эндрю не собирался вступать в политический диспут.

– Не могу? – И он закашлялся язвительным смехом. – Я не могу! Предательство – вот что происходит на Севере! И вы приложили к этому руку, замышляя против своего короля Бог весть какие козни.

– В ваших словах мало правды, – возразил Лэтимер.

– Вы полагаете, нам не было доложено?

– Доложено… – Лэтимер обратил проницательный взгляд на капитана Мендвилла и чуть поклонился ему, – похоже, я становлюсь важной птицей, если имею честь быть предметом ваших докладов, сэр.

– Мне, как конюшему его светлости губернатора, вменены определенные обязанности. – Мендвилл пожал плечами. – Возможно, мистер Лэтимер, вы не принимаете этого в расчет.

– Помилуйте, сэр! – Свойственная Лэтимеру сдержанная ирония, за которой при желании можно было углядеть скрытую издевку, уже начинала раздражать капитана. – Утром я удовлетворил свое любопытство касательно круга ваших обязанностей. – Капитан невольно покраснел. – Но ваши доклады – или, по меньшей мере, выводы из них – не вполне точны. У меня даже сложилось впечатление, что верные умозаключения не входят в обязанности чиновников.

Он опять обратился к сэру Эндрю, который с трудом себя сдерживал и только наполовину понимал происходящее между Лэтимером и конюшим.

– Возможно, я и строил козни, но никак не против короля. Я не отношу себя к экстремистам, требующим немедленной независимости. Напротив, я из тех, кто пытается, вопреки всем провокациям, сохранить мир и поддержать конституционализм против попыток ввергнуть провинцию в пучину насилия.

Баронет ограничился насмешкой:

– Так это заботясь о мире, вы организовали налет на арсенал?

Лэтимер снова метнул взгляд на Мендвилла.

– Ваши доклады были очень подробными, капитан Мендвилл.

На сей раз капитан ответил колкостью на колкость:

– Видите ли, мистер Лэтимер, изредка и чиновники способны на умозаключения.

Но Лэтимер осадил его репликой:

– Это не умозаключение, капитан, это всего лишь информация. То, за чем я приходил и что получил сегодня утром. А до остального, – и, не давая капитану времени на ответ, он вновь повернулся к сэру Эндрю, – мы хотим избежать у нас того, что случилось в Бостоне, когда британские войска расстреливали британских подданных. Si vis pacem, para bellum note 14 – мудрое изречение. Нам не оставили другого выбора, когда Англия или, вернее, английский король и его слишком угодливый кабинет министров начали угрожать британской колонии, как вражеской стране. Мы готовимся к войне, дабы избежать ее. Какими доводами убедить министров принять наши петиции, рассмотреть наши жалобы и устранить несправедливость вместо того, чтобы посредством грубой силы принуждать нас повиноваться?

– Бог мой! Вы – сумасшедший! Точно, сумасшедший!

Капитан Мендвилл вмешался вкрадчиво:

– Разве не сам Бостон своею непокорностью навлек на себя беды?

– Да! Что вы ответите на это? – требовательно подхватил сэр Эндрю.

– Непокорность? – слегка пожал плечами мистер Лэтимер. – Чему же Бостон должен был покориться? Покорность свободных людей исполнительной власти есть не что иное, как подчинение законам, которые они сами для себя вырабатывают.

– Вы цитируете доктора Франклина, надо полагать, – сказал капитан, подозревая подвох.

– Я цитирую одно из писем Юниуса, капитан Мендвилл, – одно из писем, адресованных королю и кабинету, которые столь безрассудны, что угрожают свободам англичан не только в колониях, но и в самой Англии.

Сэр Эндрю зашелся от негодования:

– Вы назвали его величество безрассудным?!

– Вероятно, это несколько шокирует. Но сама по себе подобная возможность не может отвергаться.

– Не может?! – рявкнул сэр Эндрю, – Я отвергаю ее – как отвергаю каждый надуманный предлог для мятежа! Проклятое евангелие этих «Сыновей Свободы»! «Сыновья Свободы»! – Он фыркнул, – Сыновья измены!

Лэтимер поддался минутной вспышке обиды.

– Англичанин и член Палаты общин, над которым вы издеваетесь, отзывался о нашей приверженности свободе с восхищением.

– Нисколько не сомневаюсь. В Англии тоже есть бунтовщики, как в Америке остались верноподданные.

– Да, но со временем, по всей видимости, станет больше первых и меньше последних. Ибо, повторяю, сэр, нет никакой ссоры между Англией и Америкой. Независимости, в результате которой Британия может потерять североамериканские колонии, желают лишь очень немногие из нас. Но она может оказаться единственным выходом. И это будет заслугой нерасчетливого короля, который, хотя и гордится титулом британского…

Но ему не дали возможности закончить. Сэр Эндрю вскочил, вне себя от бешенства:

– Вы бесчестный предатель! Боже мой! Как вы смеете произносить такие речи в моем доме? Вы слышали его, Роберт? Вы-то, конечно, знаете свой долг!

Капитан Мендвилл тоже приподнялся. Ему было явно не по себе.