Карпатская рапсодия

В Мункаче тоже была своя сенсация. В древний город Ракоци приехала делегация словацких студентов. Они устроили банкет на крепостной стене замка. Выступивший на банкете профессор сказал, что Ференц Ракоци, горой словацкого народа, боролся против императора и венгерской аристократии за свободу словаков. Взывая к духу Ракоци, он объявил войну всему, что считалось венгерским и большевистским. А мункачане смеялись и, хорошо настроенные, отправились на танцы, организованные мункачским жупаном в честь словацких гостей.

Кроме анекдотов местного значения, были и такие, над которыми забавлялась вся маленькая страна. В этих анекдотах шла речь о двух попах.

Оба духовных лица прибыли в Ужгород весьма скромно, как это полагается слугам божьим. Раньше всего они явились к Седлячеку. Седлячек заподозрил в них торговых агентов и дал Ходле указание «выжить их из Подкарпатского края». Но Ходла не выжил этих двух пастырей, а, наоборот, всячески содействовал им. Такое указание он получил от генерала Пари, — французскому генералу эти миссионеры напоминали прекрасные годы его юности, проведенные в Марокко, и он с радостью оставил их в Подкарпатском крае.

На первый взгляд эти два высоких худых американца очень походили друг на друга. Но когда они сняли шляпы, обнаружилось, что у отца Гордона были коротко остриженные густые светлые волосы, в то время как отец Браун был лысым. Когда они заговорили, все увидели, что у Гордона красивые блестящие белые зубы, Браун же жевал золотыми зубами. Жевал он резину, которую выплевывал то к ногам беседующего с ним человека, то — с невероятной ловкостью — за собственную спину, через левое плечо. Это его искусство создало ему много поклонников.

Те, кто посылал в Подкарпатский край двух миссионеров, думали, что проповедники слова божия едут в полудикую страну, и снабдили их соответствующим образом. Миссионеры привезли с собой полвагона крошечных библий в черных переплетах, на украинском и венгерском языках, и целый вагон подарков, предназначенных для дикарей-туземцев: стеклянные бусы, карманные зеркальца, перочинные ножики, шелковые бантики. Прибыв в Ужгород, оба миссионера тотчас поняли, что стеклянные бусы являются в Подкарпатском крае недостаточно веским аргументом в пользу религии. Поэтому они продали все свои подарки оптом ужгородскому торговцу Брудерману, не перешедшему, правда, в пресвитерианскую веру, но давшему ценные указания обоим миссионерам, как можно и нужно «обращать» людей под Карпатами. После разговора с Брудерманом американцы сразу почувствовали себя на русинской земле как дома.

Пресвитерианская религия распространялась в Подкарпатском крае невероятно быстро. Безработные, не получавшие никакого пособия солдаты-инвалиды, живущие попрошайничеством, вдовы и сироты убитых на войне и те, кто бежал от румын на занятые чехами территории и жил там под открытым небом, с удовольствием переходили в новую веру, которую часть народа называла американской религией, потому что распространяли ее американцы, другая же часть — религией доллара, так как каждый человек, принявший пресвитерианскую веру, получал от миссионеров одну Библию и пять долларов. В это время пять долларов стоили уже триста чешских крон, а триста чешских крон — это был недельный заработок квалифицированного рабочего. В Подкарпатском крае было много людей, по два раза перешедших в новую веру: у отца Гордона и у отца Брауна. Были и такие, кто переходил пять и шесть раз.

Калека Петер Шонка, бывший солдат, семь раз сам принявший религию доллара, поехал в Оссателеп, о котором почему-то забыли миссионеры. Шонка сговорился с жителями Оссателеп, что он привезет к ним одного из миссионеров, если каждый из тех, кто перейдет в новую веру, даст ему за посредничество по одному доллару. Получив от Гордона по пяти долларов, жители Оссателеп не хотели даже узнавать Шонку. Тогда Шонка подал в суд на новых пресвитерианцев. Ходла арестовал его и отослал в иллавскую тюрьму.

Греко-католический поп, кальвинистский пастор и еврейский раввин, рьяно агитировавшие вначале против американских миссионеров, быстро утихли. От возвращающихся в старую веру людей они стали взимать по доллару и хорошо зарабатывали. Неплохо наживались и те, кто менял полученные земляками из кармана отца Гордона или отца Брауна доллары на чешские деньги.

Два американца были, очевидно, слепы, потому что ни один из них не замечал, что их обманывают и над ними смеются. В качестве секретарей и переводчиков они взяли русин, возвратившихся из Америки, которые загребали, конечно, кучу денег. В то время как духовные отцы проповедовали народу о царстве божием, их секретари и переводчики рассказывали людям об Америке, где доллар такая же обыденная вещь, как в Подкарпатском крае клоп и вошь.