Карпатская тайна

– Вовсе нет, генерал Шамни, я имею в виду, что именно из-за ваших двоих людей мы и сидим здесь, на авиабазе «Пальмахим» в ожидании шанса вторгнуться в дружественную нам страну, потому что они повернулись против вас. Презрение, генерал? Может быть, это неправильное слово в данной ситуации, – сказал его собеседник, оставив остальную часть фразы незаконченной, и вышел из кабинета.

– Да, капитан, я сам могу предложить несколько слов, которые идут гораздо дальше презрения, – проворчал ему вслед Шамни.

Гнев генерала был направлен на Бен-Невина, а не на майора Сороцкин. Его мысли о ней были всего лишь вспышками беспокойства. Ему оставалось только надеяться, что майор доберется домой в целости и сохранности.

Внутрь самолета «C-130 Геркулес» была помещена тщательно закреплена хорошо охраняемая алюминиевая коробка размером четырнадцать на шесть футов. Закончив с этим, люди посмотрели на нее с трепетом, потому что после Войны Судного дня 1973 года[14] ядерное оружие впервые было помещено на борт израильского боевого самолета и вместе с израильскими элитными спецназовцами «Сайерет» должно было лететь на север, где из их народа 3500 лет назад исчезло легендарное племя, которое с тер пор считалось потерянным.

ПЕРЕВАЛ ПАТИНАШ, КАРПАТСКИЕ ГОРЫ, РУМЫНИЯ

Марко Корвески сидел в большом деревянном кресле возле умирающего огня, в котором угли сгорели почти до золы. Рядом с ним на полу, облокотившись рукой о его ногу, сидела женщина, наблюдавшая, как исчезают последние языки пламени. На ней не было надето ничего, кроме золотых серег и ожерелья, которые Марко подарил ей этим вечером, но вскоре собирался забрать обратно.

– Солнце взойдет через несколько часов, тебя не должны здесь видеть. – Молодой человек наклонился и поцеловал макушку девушки, а затем плавно убрал серьги и золотое ожерелье с уникальной вставкой, которую она так любила. – И точно не должны видеть это на тебе. – Он подбросил реликвии в воздух, а затем поймал их своим большим кулаком. – Теперь иди.

Девушка поныла из-за того, что приходится оставить подарки здесь, в доме Марко, но сделала, как ей было сказано, и медленно оделась, пока ее приятель стоял и тыкал кочергой в угли умирающего огня. Она остановилась у двери, положив руки на бедра, в ожидании, что темноволосый цыган что-нибудь ей скажет. Ее красное платье и синяя блузка выделялись на фоне всего, что находилось в его захламленном доме. Когда же девушка увидела, что Марко просто продолжает тыкать кочергой в огонь, она со злостью и обидой выпрямилась, выставив свою большую грудь вперед, и ушла.

Корвески положил кочергу, а затем разжал свою левую руку, чтобы посмотреть на серьги и ожерелье. В серьгах не было ничего уникального, за исключением того, что им было более трех тысяч лет. Колье было его любимым, и он думал, что молодая девушка будет впечатлена. Око Ра в этом украшении было таким же, как и на трости его бабушки. Зрачком глаза был четвертьдюймовый зеленый камень – Марко никогда раньше не видел такого. Око было выполнено так искусно, что мужчина не мог на него насмотреться.

Он подержал египетские украшения в ладони, а затем отвернулся от камина. Его глаза расширились, когда он увидел, что через открытые ставни на него смотрит голиа.

– Бог с тобой, дружище, где ты… – пробормотал цыган.

Станус исчез из окна размытым движением черного на черном.

Марко опустил голову. Видел ли гигантский зверь артефакты, которые он взял из храма? Знал ли он о других кражах сокровищ из наследия народа? Молодой человек покачал головой, но больше не разжимал кулак. Он засунул ожерелье и серьги в рукав своей красной рубашки и посмотрел в окно еще раз, но не увидел никаких признаков присутствия Стануса. Корвески не знал, на что способен голиа, если решит, что ему лгали о странных людях далеко внизу. Он думал, что в конечном счете сможет убедить животных остаться в горе и выходить только когда придет время питаться их овцами и козами, но Марко знал, что ему, возможно, придется сделать немыслимое в отношении Стануса. Этот голиа был слишком умен. И то же самое касалось Миклы, если этот чертов зверь все-таки явится обратно. Оба крупнейших голиа ненавидели друг друга, но их любовь к остальным животным была непререкаема.

* * *

Станус летел вниз с горы на бешеной скорости. Гигантский волк, несущийся к замку, был похож на черную полосу, которую никто не смог бы различить и посчитать живым существом. Даже если бы его увидели, как случалось с несколькими голиа в прошлом, о нем говорили бы, как всего лишь об очередном призраке, которыми были населены Карпаты. Многие слухи о призраках возникли здесь всего лишь из-за того, что кому-то казалось, что они видели зверя, которого в действительности никогда не встречали. Так было на протяжении многих веков: истории о странных существах, которые бродят по горам древней и современной Валахии и Трансильвании, появлялись и исчезали.