Карпов. Вера, Надежда, Любовь (СИ)

Стас поставил их в подсвечник сразу все. Он подносил к ним другую зажжённую свечу, чтобы зажечь их. Но, удивительно: свечи не желали гореть! Они погнулись, искривились, погасли мгновенно. Стас даже растерялся: «Да что такое?! Почему не горят?» - недоумевал он.

Та же самая бабулька подошла к нему со спины и тихонько спросила:

- Что, не принимает Боженька твоё подношение? Милок, а ты, видать, большой грешник! Сперва прощения у него попроси за грехи свои тяжкие. Бог милостив, он всё знает и всё видит! – она указала перстом вверх, сразу перекрестилась. Карпов бросил затею со свечами, спросил:

-Бабушка, а у какой иконы чаще молятся?

-Да у разных, милок! Мамочки вон Богородице молитву творят, больные – Пантелеймону, отчаявшиеся – Николаю-угоднику, а грехи отмаливают - так больше перед Христовой иконой. Он - всем заступник и всем помощник. Надо только попросить искренне, от чистого сердца!

Стас посмотрел направо-налево, пожал плечами, подошёл к иконе Иисуса Христа. Стал разглядывать её внимательно. Глаза на лике были так искусно прописаны, казалось, будто они смотрят и видят насквозь. Пока Карпов рассматривал икону, в храм забежала девочка лет десяти. Маленькая, миловидная, с длинными тёмными волосами, заплетёнными в косу. Она громко и весело поздоровалась с той бабулькой, что разговаривала с Карповым. Потом сняла с себя школьный цветной рюкзачок, положила его на лавку у стены, прошла на клирос.

Стас невольно следил за ней взглядом. А девочка вдруг начала петь. С первых минут её пения Стасу стало не по себе. Это был невероятно красивый голос, совсем не детский, но высокий и чистый; звонкий, как серебряный колокольчик. Он звенел под куполом храма, буквально завораживал. В помещение стали заходить люди, кто был поблизости и услышал пение девочки.

Старушка вновь оказалась около Карпова. Она с умилением смотрела на девочку, по щекам потекли слёзы. Она вытирала их кончиками белого платка, что был повязан у неё на голове, улыбалась.

-Кто это? – тихонько спросил Стас, кивнув на поющую девочку.

-Это Аринушка, внучка старца Никифора. Блаженная она, касатушка наша! Чудо, что пришла сегодня и запела! – пояснила она, - Такое редко бывает. Когда она поёт, иконы мироточить начинают! - бабулька всхлипнула, продолжая с восторгом смотреть на Аринушку и слушать её пение.

С Карповым стало твориться что-то странное: эмоции смешались в один ком, переполнили душу и сердце. Глаза вдруг невыносимо защипало, а в груди стало горячо. И такая необыкновенная благодать разлилась, накрыла его с головой, что рука сама сложилась в троеперстие. Он, сам того не осознавая, осенил себя крестным знамением, прошептал, обратившись к иконе Христа: «Господи! Прости мне мои прегрешения, вольные и невольные!»

Он вспомнил, как молилась когда-то его старенькая бабушка, повторил те же самые слова. И сейчас они шли от души и сердца. А потом стало совсем легко, накатила странная эйфория. Стас оглянулся. В храм пришло немало народу. Все смотрели и слушали чудесное пение. В лицах людей Карпов увидел немое обожание. Он обвёл всех присутствующих взглядом, машинально отметил невысокого мужчину, лысоватого, вполне прилично, но, немного небрежно одетого. Его лихорадочно-горящий взгляд был устремлён на девочку. Стас похолодел: такой взгляд был ему знаком! Да и нездоровый румянец на щеках выдавал психическое возбуждение. «Неужели ещё один?» - подумал Стас, внутренне напрягся.

А девочка перестала петь, улыбнулась, потом засмеялась, схватила свой рюкзачок и побежала к выходу. Люди почтительно расступились перед ней, освободив дорогу, а потом многие вышли из храма следом. Стас увидел, что тот мужчина направился за девочкой. Он шёл за ней, немного поодаль, с опаской поглядывая по сторонам. Карпов прибавил скорость, шел за ним. Аринушка шла по тротуару, не чуя беды, направляясь к высокому красивому дому из красного и белого кирпича. Дойти до дома она не успела. Незнакомец выбрал удачный, как ему показалось, момент, схватил Аринушку за руку, другой рукой зажал ей рот, поволок в буйные заросли цветущей сирени в палисаднике, что был около дома. Но, Карпов был наготове. Он не дал мерзавцу совершить своё грязное дело. Отбил у него девочку, ударил его с размаху, что было сил. Злодей повалился на землю, скорчившись, подогнул колени к животу, лежал и стонал от боли. Карпов набрал знакомый номер, объяснил, что и как. Немного погодя приехали блюстители порядка, маньяка забрали.

Аринушка молча стояла и внимательно смотрела на своего спасителя большими синими глазами. Испугаться она, видимо, ещё не успела. Потом подошла к нему, взяла за руку, повела к широким железным воротам, что были перед оградой её дома, нажала кнопку звонка. Из дома вышел пожилой седовласый человек, с длинной окладистой бородой, в черном монашеском одеянии. Девочка попросила его наклониться, что-то сказала ему на ухо. Потом старик выпрямился:

-За внучку мою прими от меня благодарность! Зовут меня старец Никифор, - представился он Карпову, протянул ему суховатую ладонь с тонкими узловатыми пальцами.