Карповая Диета

Кажется, они ругались ещё долго и так ни к чему не пришли. Она кричала, плакала, а он стоял, не способный выдавить и слово. Посетители быстро начали расходиться и немногословный муж ушел за ними.

Прошло несколько часов.

Электромобиль медленно скользил по дороге, постепенно поглощая под себя бегущий асфальт. Приехали. Мужчина выбрался из машины, крепко сжал драгоценную книгу и направился к себе домой. Уже темнело. Он достал карточку из брюк, провел ей по магнитному замку. Внутри никого не было. Мужчина снял пальто, небрежно кинул книгу на кровать и с выражением глубокой задумчивости на лице молча уставился в стену. Старую, ободранную и обветшалую стену. Через минуту он лег на кровать и лишь на мгновение закрыл глаза. Всё в комнате было усеяно заметками, выдержками из книг, газет и журналов; стены в том числе. На кухонной плите лежала, вероятно, самое важное скопище вырванных страниц. Дневник.

Ветер стучался в окно. С собой он нес пронзительную прохладу, темные клочковатые тучи и маленькие капли вечерней росы, лишь напоминавшие о солнечном дне. Хотелось открыть окно, протянуть руку и оторвать немного почерневшей ваты от вздувшихся туч. Электромобили летели по дороге. Издалека доносился шум обезумевшего города: бесконечная кричащая реклама, жужжание неоновых вывесок и успокаивающий голос диктора, ставший родным после стольких лет пребывания в эфире.

– Из последних новостей: участились случаи самоубийства из-за "слишком комфортных условий жизни и материального достатка". Специалисты считают, что это происходит в первую очередь из-за отсутствия необходимости в физическом труде.

– А разве может хорошая жизнь быть причиной самоубийства? Мы живем в такое время, когда каждый человек что-то значит, каждый может быть кем-то: критиковать, покупать, думать, обсуждать. Раньше такого не было. А что думаешь ты, Кэрелл?

– В чем-то ты прав, но я думаю, что некоторые проблемы возникают из-за новой системы образования…

– Что ты имеешь в виду? Говори что думаешь, не бойся, тебя ограничивают лишь только нормы приличия.

– Я имею в виду то, что людей подготавливают к поиску эфемерных ответов на абсолютно абстрактные вопросы. Никто не готовит их трудиться, не учит жить и собственно хоть что-то создавать. Они, как завод, выпускают в мир консервные банки с камнями, а банки с камнями, очевидно, никому не нужны.

– Люди, способные к труду и творчеству не востребованы. И зря ты так говоришь про "консервные банки". Мы живем в умнейшем обществе из всех когда-либо существовавших. Но давай, все же оставим эту тему нашим философам.

– Но я просто хотела сказать…

Эфир неожиданно прервался на очередной выпуск новостей. Наверное, какие-то перебои из-за погоды. В последнее время такое стало часто происходить.

Ночь была на удивление красивой и светлой, несмотря на гнетущие темные скопления облаков над городом, которые, гонимые ветром, были еще так непреодолимо далеко. Затухающее небо чистым, как перед ливнем, куполом было наряжено многочисленными звездами и одинокой, ярко белой красавицей-луной, что сияла вместо незатухающей люстры на этом всемирном цирковом шатре из красочных танцев и манящих иллюзий.  Город кипел, не переставая, вне зависимости от времени суток.

Утром пошел дождь. Пошел прямо-таки по настоящему, собрав себе в дорогу здоровый кожаный чемодан и много, много питьевой воды. Мужчина открыл глаза, неосознанно сморщив лоб в кожаную гармошку. Капли глухо стучали по крыше, по блестящим окнам и деревянной веранде, наверное, последней на целом свете. Мужчина лениво открыл глаза, протянул руку в сторону обратно в свой сон, но, уже проснувшийся и разочарованный, был вынужден признать, что сон пропал, и пора подыматься с кровати.

Он скинул сначала одну ногу на пол, затем вторую. Вот он уже уверенно сидел, опершись спиной о край кровати, и неотрывно пялился на стену. Он по привычке поднес руку к глазам, чтобы узнать, сколько сейчас времени.

– Вот черт! – он выругался и суматошно стал искать вчерашнюю куртку.

Через час должен был начаться экзамен. Дорога до места проведения занимала ровно час. Что-то в этой формуле явно было не так, настораживало и заставляло тело двигаться с необычайной, скорее даже не свойственной ему скоростью. Он одним прыжком заскочил в электромобиль и помчался вперед, навстречу своей судьбе.

На заднем сиденье сидел кактус.

– Ну, и как прошел вчерашний вечер? Я, как знал, что не стоит тебя туда пускать.

– Ужасно на самом деле. Я до сих пор не могу собрать мысли в кучу, после того в баре. Те женщины…

– Ой, да не убивайся ты так. Ты их даже не знал.

Мужчина, успокоившись, опустил голову к плечу, однако через секунду понял, что сзади никого не было. Кроме кактуса, разумеется. Аллен знал, что когда-нибудь этот день настанет, что бесконечное перечитывание Канта в определенный момент окажет на него пагубное воздействие. Однако он никак не мог догадаться, что этот день настанет именно сегодня. Почему именно сейчас?

– Ладно, ладно… просто тяжёлая ночь… просто тяжелая ночь.