Карт-бланш для O.S.S. 117

— Должно быть, они признали мою добросовестность. У них было время узнать больше в течение дня. В конце дня тот, кто меня допрашивал, предложил сделку: работать на него или быть убитым. Очевидно, я выбрал первое решение. Он дал мне сотню фунтов с миссией стать твоим любовником и держать его в курсе каждого твоего шага…

Официант подошел за пустыми тарелками. Красивое лицо молодой женщины покраснело, но, может быть, это просто эффект вина? Хьюберт не мог поверить, что это великолепное существо с таким нежным выражением лица могло приказать убить Миноса Каллонида с единственной целью — тайно добыть таинственный драгоценный камень.

Официант вернулся с голубями с горошком, наполнил стаканы и снова ушел. Тогда Вера Мариацелль небрежно спросила:

— Зачем ты мне все это рассказал?

Юбер притворился, что смущён, и подумал, что фрау Мариацелль, с красивыми рыжими волосами и великолепными голубыми эмалевыми глазами, обладает великолепной осанкой.

— Почему? — повторил он, широко открыв глаза. Но вы этого не поняли! Я принял предложение этого парня, потому что не хочу умирать. Но я бы ни за что не хотел злоупотреблять твоим доверием… Все зависит от тебя, Вера. Если вы спросите меня, я могу пойти и убить этих парней. Просто скажи мне, что они угрожают твоей жизни, и мне этого будет достаточно…

Она сказала с новой серьезностью:

— Они действительно угрожают моей жизни, Ганс.

" Проклятие! — подумал Юбер, который не считал нужным сейчас пойти и убить двух немцев.

— Но ты их не убьешь…

«Уф! — сказал Юбер петто.

— Напротив, если вы хотите оказать мне большую услугу, вы сделаете именно то, что вас просили…

— Я стану твоим любовником! — сказал Юбер с неподдельным энтузиазмом.

Она не могла сдержать веселую улыбку.

— Осторожно, пожалуйста. Вы можете самое большее… Мы можем действовать так, как если бы это было так.

Юбер скривился.

— Это будет пытка!

— А ты им скажешь, что я скажу тебе сказать…

Юбер возмутился!

— Но, блин! Должен быть другой способ! Я не знаю. Подайте жалобу, я буду свидетельствовать…

— Я не могу выдвигать обвинения, Ганс. — мягко сказала она.

И мне невозможно объяснить…

— Тогда я позабочусь об этом. Они застали меня врасплох, но…

— Если ты хоть немного меня любишь, Ганс, ты не станешь.

Он устало опустил свои широкие плечи.

— Тогда, — заверил он, — я с удовольствием буду присматривать за вами, как верный пёс. Я никогда тебя не оставлю. Я буду спать на коврике у твоей кровати. Я…

— Достаточно! — она умоляла, смеясь. Вы собираетесь вызвать у меня комплексы…

«Я люблю тебя», — сказал он подавленным голосом. Ты моя, и я буду защищать тебя, как защищаю себя. Ясно?

— Вы любопытное явление. Более того…

— Очень навязчиво, вы еще этого не осознали!

Он съел маленького голубя, потом спросил:

— Итак, понятно, сегодня мы спим вместе? Ради дела…

Казалось, она наслаждается.

— Что они тебе сказали? Они думают, что я такая простая?

— Они так думают.

— Негодяи!

— Вот это я хотел им сказать… Вера?

— Да.

— Я хочу тебя.

— Это невозможно.

— Нет.

— Да, у меня совсем недавно была очень серьезная операция, которая категорически запрещает мне иметь такие дела… Однако, если у вас хватит смелости, мы будем спать вместе сегодня вечером. Как брат и сестра…

— В этой стране иногда фараоны женились на своих сестрах.

Она выглядела внезапно испуганной, как будто ее нервы внезапно сдались. Его рука потянулась через стол к руке Хьюберта:

— Мне страшно, — прошептала она. Ты защитишь меня?

— Я крутой, понимаешь?

— Я видела это позавчера вечером. То, как ты разгромил арабов…

Он выпятил грудь.

— Не так ли?

Затем:

— Вера?

— Да, Ганс.

— Вы позволите мне поцеловать вас?

— Я не запрещаю тебе попробовать.

— Мальчик! счет…

Она сказала. — Привет! Я еще не закончила. Не торопись… Мой дорогой.

ГЛАВА XIV

Никколо Чезаре приподнял железную занавеску, которая закрывала витрину своего магазина, затем шагнул в дверь и вытащил носовой платок, чтобы впитать пот, стекавший по его лысой голове и стекавший по вискам и шее.

Было около десяти утра, и Николо Чезаре возвращался из полицейского управления, где, должно быть, дал много объяснений по поводу своего исчезновения. Мастер Баг, дав ему несколько уроков по укрыванию, научил его, что лучшая ложь — это всегда та, которая ближе всего к правде. Также Николо Чезаре подал жалобу на незнакомцев за похищение и принудительное заключение.

Конечно, он изменил большинство деталей своего приключения, чтобы полиция не могла выследить настоящих виновников. По его мнению, подлинную историю можно было рассказать только одному человеку: Мастеру Багу.

Он закрыл дверь, снял куртку, проходя через магазин, и вошел в свою мастерскую, где повесил одежду. Его пропитанная потом рубашка прилипла к позвоночнику. Он чувствовал себя ужасно некомфортно и вздыхал после хорошей ванны, а затем холодного, проверенного лечебного душа, который не преминул бы привести все в порядок.

Он вернулся в магазин и попросил на телефоне номер Виндзора.

«Я хотел бы поговорить с мастером Багом», — сказал он, как только связь была установлена.

— Мастер Баггл вчера покинул отель, синьор.