Карт-Бланш для Синей Бороды (СИ)

— Мы заедем за тобой через час, Гюнебрет хочет шоколадных конфет, заедем к Маффино, купим сладостей и закажем к приему.

— Это вы прекрасно придумали! — поддержала я его.

Матушка выбежала нам навстречу в бархатной накидке, которой у нее раньше не было.

— Бланш?! — воскликнула она, расцеловав меня в обе щеки. — Почему не предупредила, что приедешь? Хорошо, что я увидела тебя в окно! — тут она вспомнила о правилах этикета и поклонилась Алену. — Добрый день, милорд. Добрый день, юная леди. Не пройдете ли в дом?

— Они вернутся за мной через час, мама, — сказала я, держа ее за руку, — это леди Гюнебрет, дочь графа, они с отцом хотят посетить оружейную лавку в Ренне, а я решила провести это время с тобой.

Когда сани умчались, мы с матушкой пошли к дому. Я положила голову ей на плечо, а она гладила мою руку и укоряла за невнимательность:

— Судя по всему, все хорошо, Бланш? Ты ничего не писала, даже строчки не черкнула, я очень волновалась. Анна и Констанца пишут мне каждый день, а ты…

— Как у них дела?

— Все хорошо. Анна приезжала вчера с мужем, Констанца собирается в столицу — там будет много увеселений, она вся в предвкушении.

— Я скучаю по ним, — призналась я. — Расскажи мне все-все.

— Не хочешь ли сначала сама рассказать, как живешь?

Мы прошли в дом, и матушка проводила меня в гостиную, где все было обставлено также, как раньше. Даже наш старый стол красовался на прежнем месте, накрытый кружевной скатертью.

Наша прежняя служанка, которую матушка снова приняла на работу, тепло меня поприветствовала и принесла чай, сливки, мед и тартинки с маслом.

Невозможно было передать, какое счастье я испытала, снова оказавшись в доме отца, снова уплетая за обе щеки любимое лакомство и слушая голос матушки — как будто перенеслась в детство. Я в двух словах рассказала ей о жизни в Конморе, умолчав о сложностях, с которыми столкнулась — незачем было волновать матушку, рассказывая о ненависти Бамбри, кушанье лотофагов и… наших истинных отношениях с милордом графом. Матушка горячо одобрила преобразование замка, а также намерение провести прием и охоту. Я отдала ей приглашения для нее самой, Анны и Констанцы.

— А приглашение Реджинальду будет? — спросила вдруг матушка.

— Причем здесь Реджи? — спросила я. — Он в свите графа, и если милорду будет угодно, он сам пригласит его…

— Реджинальд часто заходит ко мне, — сказала матушка, глядя на меня с улыбкой. — И все время о тебе спрашивает. Мне кажется, намерения у него самые серьезные…

— Какие намерения?! — шепотом воскликнула я, невольно оглядываясь — не слышит ли служанка.

— Если честно, он говорил немного более конкретно и более чем страстно, — ответила матушка. — Он просил ничего тебе не говорить, но — прости! — я не удержусь. Он так влюблен в тебя, дорогая Бланш, и рассказал мне все-все — и про ваши имена, которые вырезал на дереве, и про то, как ты обещала ждать его…

— Не обещала! — я покраснела до корней волос.

— Бланш, в этом нет ничего постыдного, — успокоила меня матушка. — Вы были детьми, я помню вашу нежную детскую дружбу. Реджинальд рассказал даже о вашем поцелуе — как это все трогательно!

— Да какой поцелуй, мама! Он поцеловал меня в щеку — только и всего!

— А еще он сказал, — матушка будто не слышала моих слов, — что устроился на службу к графу только чтобы быть поближе к тебе. Бланш, дорогая, он ведь нравится тебе. Я видела, как вы танцевали с ним на балу. Когда граф разведется с тобой…

— Мама! — я вскочила, и слезы так и хлынули из глаз.

— Ты плачешь?! Бланш, прости, я чем-то обидела тебя? — матушка испугалась и захлопотала, утирая мне слезы и обнимая.

Я не смогла удержаться и расплакалась. И сейчас, как в далеком детстве, я снова сидела на полу, уткнувшись в материнские колени, а матушка гладила меня по голове, больше ни о чем не расспрашивая, давая возможность выплакаться.

Когда граф и Гюнебрет вернулись за мной — румяные от мороза, весело смеющиеся, разглядывавшие покупки — новенькие арбалеты и дамское седло, обтянутое красной кожей, я встретила их уже спокойной, попрощалась с матерью и села в сани рядом с моим мужем на год.

61

Слушая болтовню Гюнебрет, которая восхищалась покупками, мы с Аленом обменялись понимающими взглядами. Я была очень рада, что он примирился с дочерью, и что послушался моего совета насчет подарка.

Сани ехали по Ренну медленно, и все прохожие кланялись нам, а экипажи спешили уступить дорогу. Знатные господа заговаривали первыми, желая доброго дня. Мы встретили леди Чендлей с дочерьми, и я представила им Гюнебрет и передала приглашения на прием Двенадцатой ночи.

— Будет бал, вкусное угощение, — расписывала я, — а на следующий день — охота на лис. Приезжайте, повеселимся на славу.

— Мы посетим Конмор непременно, — заверила нас леди Чендлей. — Как весело проходит эта зима в Ренне!

Оглянувшись, я увидела, что они сразу развернули экипаж в торговые кварталы — несомненно, торопились заказать новые наряды.

Мы посетили еще несколько домов, чтобы самолично передать приглашении, а потом остановись на площади.