Карта костей (ЛП)

— Ты серьезно думаешь, что советник Синедриона нам поможет? — спросила она.

— Он хочет остановить программу резервуаров, — прошептала я. — Это я точно знаю.

— Настолько, что готов пойти против своих же? Начать войну?

Было странно слышать, как она срывающимся шепотом говорит о войне. Хотелось бы мне дать ей четкий ответ.

— Мне кажется, он принципиален, на свой манер, конечно. Но его принципы отличаются от наших. Он верит в табу и хочет защитить альф.

— Но этого мало, чтобы решиться противостоять Синедриону. И очень рискованно предупреждать его о нашей атаке. Твоя маленькая экскурсия могла бы стоить нам всего.

— Знаю, — вздохнула я. — Но другого выхода не вижу. — Я посмотрела на свои ладони и вспомнила кровавую волну, захлестывающую Нью-Хобарт в моем видении. — Если мы дадим ему шанс, попросим о помощи, он может ее оказать.

— Может, ты и права, — согласилась Салли. — Но Зои и Дудочник никогда на это не пойдут. Они не позволят тебе попытаться.

— А если вы попробуете их переубедить?

— Даже у меня не получится. У ребят свои принципы. Как и у Саймона. Они ни за что не обратятся за помощью к советнику Синедриона.

Я знала, что она права. Медленно выдохнула, готовая к тому, что Салли позовет охранников или Дудочника. Биться с ней я не стану. А даже если бы смогла себя заставить, одного вскрика хватило бы, чтобы перебудить весь лагерь.

Салли сделала шаг назад.

— Я привязала лошадь к корням большого мангрового дерева, которое растет у тропы там, где начинается следующий островок. Тебе придется объехать часовых на внешнем периметре. Верни лошадь обратно до окончания моей смены на рассвете.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга. Салли не улыбнулась, но коротко кивнула и сказала:

— Поторапливайся.

— А что насчет ваших принципов? — спросила я.

Салли пожала плечами:

— Если они когда-то у меня и были, то слишком давно, чтобы я о них помнила. Я никогда не встречалась с Инспектором, не знаю ничего ни о нем, ни о его убеждениях. Но я много что знаю о борьбе и стратегии. И не думаю, что в нашем нынешнем составе мы можем победить в этой битве. — Она махнула рукой в сторону припорошенных снегом палаток. — Нас слишком мало, а их слишком много. Я уже старая, Касс, и не боюсь смерти. Но хочу, чтобы у Дудочника и Зои был шанс. И у Ксандера тоже. Поэтому я готова сделать то, на что не пойдет Дудочник.

Я потянулась к ее руке, но она отмахнулась.

— Поторапливайся, — повторила Салли. Впервые со дня нашего знакомства я услышала в ее голосе страх.

***

Луна была всего лишь тоненьким серпом, а ночь — непроглядной. Мне пришлось вести лошадь под уздцы, забредая в воду по пояс, когда я сходила с тропинок, чтобы обойти посты, расставленные по наружному периметру. Едва оказавшись на твердой земле, я поехала верхом, ежась от холода в мокрых насквозь штанах. Снегопад не прекращался, и я надеялась, что он скроет мои следы, если меня хватятся и бросятся в погоню. Пришлось сделать длинный крюк, чтобы не слишком приближаться к Нью-Хобарту, а темнота и снег как сговорились помешать мне найти нужный овраг. В конце концов, устав вглядываться в размытый горизонт, я закрыла глаза и устремила разум к Инспектору. Я сосредоточилась на всем, что о нем знала: на его дыхании на своей шее, на голосе, которым он приказывал Дудочнику и Зои отойти.

Прошло несколько часов, прежде чем я наконец отыскала одинокую елку. По мере приближения к устью оврага мое продвижение вперед замедлял не только ночной мрак. Я ехала с опаской, сознавая, что в любой момент меня могут засечь часовые Инспектора и в ночи заблестят клинки. С самого побега из камеры сохранения я как могла старалась избегать плена, а теперь сама шла к волку в пасть. Я совсем беззащитна, Дудочник и Зои за много миль отсюда, на другой стороне Нью-Хобарта. После всего проведенного вместе времени их отсутствие походило на снег, который делал окружающий мир неузнаваемым.

Я пришпорила лошадь, чтобы она шла побыстрее. Инспектор говорил, что в качестве заложницы я ему не нужна, раз теперь всем заправляет Воительница. Но он мог и передумать. Возможно, меня недостаточно, чтобы остановить программу резервуаров, но передав меня Заку, Инспектор мог бы получить какую-то выгоду. Каждый шаг мог вести меня назад в камеру сохранения или еще куда похуже.

Когда я приняла решение, которое привело меня сюда? Не в те минуты, когда ползла мимо спящих в палатке Зои, Дудочника и Ксандера, и даже не тогда, когда мы решили освобождать Нью-Хобарт. Оно коренилось в еще более далеком прошлом. Корни уходили на Остров, где произошла бойня. Или в комнату с баками под Уиндхемом, откуда я спасла Кипа.

Или еще дальше, к Заку и в тот день, когда он хитростью заставил меня открыть свою сущность. Клеймо на лбу все еще горело, будто свежее. В тот день нас впервые разлучили, и мы пошли каждый своей дорогой. Назад пути нет. Зак избавился от меня, как и от своего имени, чтобы стать Реформатором и исполнить свою страшную мечту о резервуарах. Все, что мне оставалось: скакать вперед в сгущающуюся тьму и делать все возможное, чтобы его остановить.