Карта нашей любви

Слава богу, вчера она купила молока, подумала она, осторожно наливая воду из большой бутылки, стоявшей в холодильнике, в чайник и читая надписи на двух кружках, которые нашла на полке около плиты. Пока чайник грелся, Холли пробежалась расческой по волосам и почистила зубы над раковиной. Ее руки все еще дрожали, когда она разливала по чашкам кипяток.

В ожидании Эйдана Холли нашла свой телефон на кофейном столике и с ужасом вспомнила, что так и не отправила сообщение Руперту. Она представила, что бы произошло, будь он здесь, когда унитаз решил взорваться. Образ Руперта на четвереньках, по локоть в канализации, выглядел настолько абсурдным, что Холли громко рассмеялась.

– Рад, что ты нашла в этом что-то смешное.

Это был Эйдан, спускающийся по лестнице. Он выглядел немного более смущенным и намного более мокрым, чем раньше.

– Я не смеялась над… Я просто… Вот.

Холли протянула ему кружку.

Он сделал глоток, глядя на нее поверх кружки.

– Хороший чай. Чего греки точно не умеют делать, так это готовить чай. Их кофе, наверное, самый вкусный в мире, но их чай на вкус как ослиная моча.

– Спасибо, что починил э-э-э… проблему в ванной. – Холли покраснела.

– Без проблем, – ответил он. Он пил чай очень быстро.

Бедняга, хотел побыстрее сбежать от нее. Холли знала, что нужно поговорить о чем-то отвлеченном, например, о погоде. Но так сложно сосредоточиться на светской беседе, когда мужчина настолько неприлично красив. Как только эта мысль пришла ей в голову, она сразу почувствовала себя виноватой. К тому же что-то в самом Эйдане заставляло ее чувствовать беспокойство. Когда он смотрел на нее, казалось, он может увидеть ее сквозь ту броню, которую она так старательно создала вокруг себя. Хотя это глупо – они только познакомились. Наверное, она просто чувствует себя уязвимой, потому что он застал ее в таком ужасном виде.

– Что ж, – в итоге сказал он. – Когда ты последний раз говорила с тетей Сандрой?

Холли сглотнула. Соврать? Почему-то она знала, что с Эйданом это не пройдет.

– Я никогда ее не видела, – сказала она, резко отхлебнув из чашки и чуть не подавилась, когда обжигающий чай попал в горло. – Я узнала о ее существовании неделю назад.

Впервые с момента, как она открыла ему дверь, Эйдан потерял свою невозмутимость и самообладание. Он внимательно смотрел на нее, во взгляде читалось недоверие.

– Но ты ведь ее племянница, правильно? Ты Холли?

– Вообще, да, – ответила она. Он умело прочистил унитаз, но ни при каких обстоятельствах она не была готова рассказать ему всю семейную историю.

– Она говорила, что хочет оставить дом тебе, – продолжил Эйдан, осторожно поставив чашку на стол. – Когда у нее обнаружили рак, она точно знала, кто получит дом, – это будешь ты.

Холли теребила драный край шорт и боролась со слезами, которые неожиданно подступили при этих словах. Значит, это рак унес жизнь тети. Видимо, Эйдан предполагал, что она уже знала об этом, но будь она проклята, если даст ему понять, как этот неожиданный взрыв бомбы ударил по ней. Она годами хорошо скрывала свои истинные чувства, даже от тех, кто был ближе всех, а этого парня она знала всего пару часов. Шумно выдохнув и пожав плечами, она злобно сказала:

– Слушай, я здесь, чтобы просто прибрать дом и продать его. Я не знаю, почему Сандра оставила его мне – и по большому счету мне плевать.

Эйдан вздрогнул, словно его ударили.

– Эй, не руби сплеча, ладно? Хорошо, что Сандры нет с нами и она этого не видит.

Ох, это уже ниже пояса. Холли смотрела на него какое-то время, пытаясь сдержать поднимавшуюся в груди волну гнева. Последнее, чего бы она хотела, – выпустить наружу этот ужасный, непонятный гнев – тот самый, с которым она училась бороться с того момента, как потеряла маму.

– Слушай, мне все равно, что ты обо мне думаешь, – тихо ответила она. – Я даже не знаю, кто ты такой. Ты приходишь сюда на рассвете, лупишь в дверь, как сумасшедший, смеешься надо мной…

– Ты обозвала меня! – перебил он ее.

– Я ругалась на чертов стол! – парировала она.

– И я починил твой чертов унитаз! – заявил он, поднимая голос на октаву.

Разъяренный, он постепенно успокоился и даже попытался улыбнуться, хоть и не Холли. Достав ключи из кармана шорт, Эйдан посмотрел на нее несколько секунд, затем бросил их на стол, где они прокатились до самой вазы с цветами и замерли с тихим звоном. Когда входная дверь за ним закрылась, Холли с ужасом поняла, что, наверное, это он поставил в вазу свежие цветы, а теперь он считает ее полной козой.

Слезы были готовы хлынуть из глаз, но это только укрепило решение Холли не обращать внимания на случившееся. Вообще не важно, что Эйдан о ней думает. Через пару недель она вернется обратно в Лондон, продав этот странный мавзолей, и сразу забудет и про Сандру и про Эйдана.