Карта неба

Капитан отрицательно покачал головой и, к моему удивлению, бросился бежать в противоположном направлении. Я ошеломленно следил за тем, как он быстро приближался к треножнику, который и не заметил, что в потоке людей, улепетывавших от него, кто-то бежит против течения. Только когда толпа рассеялась, капитан оказался на виду у марсианина. Со своего места я пытался понять, какого дьявола он туда ринулся. Его действия я мог объяснить только одним: он собирался проскочить между ногами у треножника и скрыться, забыв про всех нас. Но какой герой может так поступить? Какой герой кинется спасать в первую очередь собственную шкуру, бросив на произвол судьбы своих товарищей? И тут вдруг, когда ему оставалось только прошмыгнуть между длинными ногами, он, похоже, передумал и вместо этого попытался обойти их, метнувшись вправо. Тогда покачивающееся в воздухе щупальце переключило свое внимание на сумбурный бег капитана. Мне было видно, как марсианская машина загнала его в тупик, к зданию с великолепным неоклассическим фасадом, очевидно, административному, вход в которое украшали полдюжины изящных арок, опиравшихся на колонны. Вместе с горсткой любопытных, остановивших свой бег, чтобы стать свидетелями того, что можно было считать безрассудным самоубийством, я видел, как капитан застыл на месте, вероятно, со страху, и зачарованно наблюдал за танцующим щупальцем, словно это кобра. Но вот щупальце замерло в нескольких метрах от него, и я понял, что оно прицелилось. Спустя секунду раздался выстрел. Я посчитал капитана убитым, но в последний момент он сумел выйти из столбняка и ловко отпрыгнул в сторону, так что луч ударил в колонну, перед которой он стоял, и в воздух взметнулась туча смертоносных обломков. Разрушение колонны привело к тому, что фасад сначала задрожал, а потом по нему пошли зигзагообразные трещины. Сквозь пыльную завесу мне удалось разглядеть капитана, поднявшегося на ноги, чтобы возобновить свой бег, но управлявший машиной марсианин не собирался давать ему передышку. Он вновь расставил свои длинные ноги и произвел второй выстрел, заставив Шеклтона опять броситься на землю. Луч обрушился на вторую колонну, вызвав новый фонтан обломков и пыли. Спустя секунду Шеклтон вскочил и побежал, стараясь побыстрее удалиться от треножника, а тот снова пытался накрыть своим лучом ускользающую добычу и рушил одну за другой оставшиеся колонны здания, словно сказочный лесоруб, способный свалить дерево одним ударом топора. Лишившись многих своих опор, здание зашаталось и с оглушительным скрежетом, напоминавшим вой раненого зверя, начало крениться. Остановившийся как раз под последней аркой Шеклтон мог лишь беспомощно наблюдать за тем, как громадный дом рушится на него и на часть улицы. Не успев понять, что происходит, треножник был сильно поколеблен хлынувшим на него водопадом обломков. Он зашатался, а тем временем вышедшее из-под контроля щупальце поливало огнем улицу, отсекая фасады у большинства близлежащих домов. Эти неожиданные и хаотичные действия вызвали смертоносный град камней, кирпичей, обломков балок и деталей самых разнообразных архитектурных орнаментов, низвергнувшийся на нас с самых неожиданных сторон. Мы с Гарольдом укрылись за нашим экипажем, который, к счастью, только однажды сильно тряхнуло, зато другим экипажам повезло куда меньше: на наших глазах невесть откуда прилетевший здоровенный водосточный желоб пробил крышу одного из них и безжалостно обрушился на сидевшую там и дрожавшую от страха супружескую пару, не успевшую даже взяться за руки. В то же время многие из тех, кому не удалось вовремя спрятаться, погибли от снарядов, в которые превратились летающие обломки домов. То было настоящее светопреставление, и как только последний камень пролетел над нашими головами, вокруг установилась гробовая тишина, время от времени нарушаемая лишь неутомимыми колоколами.