Карта призраков. Как самая страшная эпидемия холеры в викторианском Лондоне изменила науку, города и современный мир

Что подобная местная нечистота больше всего преобладала в пораженных районах, очевидно из результатов посещений домов. Внешняя атмосфера была неприятна из-за выделений находящейся в плохом состоянии канализации; почти все дома тоже были поражены подобным образом, отчасти – из того же источника, отчасти – из-за сильнейших дефектов дренажа и антисанитарной обстановки, отчасти – из-за нерегулируемого забоя скота и работы других оскорбительных ремесел; жилища были переполнены, возможно, сильнее, чем где бы то ни было еще в Лондоне, а общая архитектура этого места такова, что оно практически не вентилируется.

У бедняка был вариант переночевать в ночлежке возле пристани за 2 пенса. За 1 пенс можно было получить тряпье и место на кухонном полу. Для тех, кто боялся ночевать в таких условиях, открывали свои двери семьи, которым не хватало денег платить аренду за жилье. Часто в маленькую комнату набивалось больше 10 постояльцев.

Если основываться на принципе, который мы уже упоминали и который, как мы считаем, дает нам главную и общепринятую теорию нашествия холеры, совершенно очевидно, что этот район, несмотря на свою высоту над уровнем реки, подвержен всем предрасполагающим условиям, которые (при наличии возбудителя) делают его уязвимым для тяжелой эпидемии; и мы считаем, что любой человек, знакомый с законами заболевания, смог бы предсказать сильнейшую уязвимость района перед тем, что его в результате поразило.

А теперь изложим логику холерного следственного комитета простым русским языком: «Холера процветает в плохо проветриваемых, перенаселенных районах с антисанитарными условиями и сильными запахами. Мы обследовали окрестности Брод-стрит и обнаружили, что это плохо проветриваемый, перенаселенный район с антисанитарными условиями и сильными запахами. Что вам еще нужно?»

Если бы на карте не стояли человеческие жизни, то доклад холерного следственного комитета читался бы практически комично: там в мучительных подробностях описывался избыточный, поистине грэдграйндовских масштабов анализ совершенно бессмысленных данных. Первые сто страниц больше похожи на метеорологический альманах с десятками таблиц, в которых описываются все атмосферные параметры, известные тогдашней науке. Вот список заголовков:

Атмосферное давление

Температура воздуха

Температура воды в Темзе

Влажность воздуха

Направление ветра

Сила ветра

Скорость потоков воздуха

Наэлектризованность

Озон

Дождь

Облака

Сравнение метеорологических условий Лондона, Вустера, Ливерпуля, Дунайно и Арброта Ветер

Озон [снова]

Распространение холеры в городских округах в 1853 году

Атмосферные явления в 1853 году

Атмосферные явления в связи с холерой в городских округах в 1854 году

Из этого списка становится сразу понятно, почему комитет не нашел причин верить теории доктора Сноу. Строго говоря, они вообще не проверяли его теорию. Возможно, если бы они потратили чуть больше времени, исследуя употребление воды на Брод-стрит, и чуть меньше – собирая данные о метеорологических условиях в Дунайно, то аргументы Сноу показались бы им более убедительными.

Комитет сделал лишь одну уступку теории Сноу: они вкратце упомянули случай с Сюзанной Или. Не сделать вывода, что именно вода с Брод-стрит стала причиной заражения, было просто невозможно. Но experimentum crucis, похоже, показался миазматистам из комитета недостаточно ключевым:

Вода, несомненно, была заражена органическим веществом; и мы уже утверждали, что если во время эпидемического вторжения в воздухе содержится некая субстанция, которая превращает гнилостные нечистоты в конкретный яд, то вода из этого района, в той пропорции, в которой содержит подобные нечистоты, будет, скорее всего, уязвима для подобного же превращения.