Карта Птолемея

То, что говорилось о природе документального образа выше – волнующий, поэтический, достоверный – и что стало более ясным и осознанным для меня самого в ходе размышления – образ как суть предмета, как пульсирующая основа драматургии, – все это нашло применение в фильме «Репортаж года». Но преобладающая особенность его киноязыка – монтажные столкновения разнородных кадров и эпизодов (графские гербы – пылесос, музейная кладовая – праздник совершеннолетия) и столкновение самого изобразительного ряда с комментарием к нему. То есть то, что в кино называют монтажным стыком и контрапунктом. И без чего немыслим образный кинорассказ.

Документалистов часто критикуют за обзорность. Мне кажется, что беда многих обзорных фильмов (не только посвященных знаменательным датам) не в самой обзорности, а в том, что в них все разложено по полочкам, отдельно, как в витрине.

Поэт И. Зиедонис

Кадр из фильма «Репортаж года»

Но в жизни ведь отдельно ничего не бывает. В жизни все сплавлено воедино.

«Репортаж года» – тоже обзорный фильм. Но как сплавил режиссер, например, соревнования на картингах, состязания мотогонщиков, слаломистов!

На первый взгляд кажется, что это только спорт. Между тем слышишь, как на старт водного слалома вызываются команды завода ВЭФ, Института органического синтеза, Политехнического института, Атомного реактора. Видишь на бурной в паводок реке Амате молодых ученых, рабочих и в одной лодке со своим студентом-рулевым седого ректора Сельскохозяйственной академии, преодолевающих опасный водоворот. Видишь школьников в самодельных гоккартах на крутых виражах и мотогонщиков, штурмующих ледяную гору. Кто-то падает, кого-то выбрасывает из тележки, кого-то стремнина опрокидывает вместе с лодкой.

Но люди рвутся вперед!

Десятая доля секунды –
Цилиндр захлестнуло давлением.
Сотая доля секунды –
Молнии росчерк резкий.
Парни, вся наша жизнь –
Только одно стремление,
Один рывок в бесконечность
И звездам в колесах потрескивать.

А дорога такая простая,
Простая, как ребус будней,
Дорога пропахла июлем,
Дорога в снегу, как март.
Финиша нет и не будет,
Финиша нет и не будет,
Финиша нет и не будет
Есть только старт![5]

В этих звучащих с экрана стихах Иманта Зиедониса, в лихом, по-своему драматичном спортивном репортаже, состыкованных как «один рывок в бесконечность», в шумах и музыке – образ мужественного народа, характер целого поколения, дух Времени.

Кстати, о шумах и музыке. В документальных фильмах они подчас «горючее». Чуть не так «смешаешь» музыкальные ритмы с естественными шумами – и звук вместо двигателя превращается в тормоз.

И нам очень дорого признание режиссера Романа Григорьева, который в рецензии о «Репортаже года» писал:

«Латвийские документалисты, пожалуй, наиболее активны в преодолении „немоты“ нашего документального кино, которое, считаясь звуковым, в то же время не шло дальше всеядного грохочущего оркестра.

Кадр из фильма «Репортаж года»

…Шум толпы, водопада, грохот стройки, крик чайки, гудение самолета, стук клюва аиста, говор улицы и слова одного человека, тишина моря, шорох дождевых капель, веселый смех, плач, сирена корабля, фанфары и рыбацкая песня – без всего этого просто не было бы картины. И это не звукорепортажная иллюстрация изображения. Нет, все это соединено в звуко-музыкальную симфонию…

Здесь в полной мере сказался талант и А. Фрейманиса, и Л. Гедравичуса, и звукооператора А. Вишневскиса»[6].

Однако вернемся к теме обзорности.

Надо ли, к примеру, в юбилейном фильме о Латвии показать успехи животноводства, которым славится республика? Любой ответит – надо! Тем более что о жеребятах и буренках поется почти в каждой латышской народной песне.

Но зачастую эта естественная потребность – показывать на экране лучшее – документалистами решается стандартно. Требуется отразить животноводство – пожалуйста! Вот вам породистое стадо, доярки в белых халатах с электродоильными аппаратами, крупным планом молочная река и т. п.