Карта жизни

– Во-первых, карта Темнолесья не единственная в своем роде. И я не говорил, что это оригинал. Так, скорее всего, качественная копия. Я за оригиналами и не гоняюсь. Куда нам беднякам! – Лука махнул рукой, с досадой наблюдая за расцветающей улыбкой Джонаса. – Во-вторых, я укр… одолжил эту карту у своего мастера, если тебе так интересно, – раздраженно прошипел мальчик, отмечая, что Джонас с удовольствием смотрит на свое дурацкое кольцо, которое осветилось ярким синим цветом, – и да, он не знает, что сейчас я нахожусь в Темном лесу, а компанию мне составляет на удивленье избалованный и глупый богатенький сыночек, – он задрал голову, чтобы со злостью выплюнуть последнюю фразу. Кольцо загорелось зеленым.

– Интересно. Думаю, мастер тебя за это по головке точно не погладит. Лучше бы тебе действительно найти Карту Жизни. Но, – он широко развел руками, – это вряд ли. Потому что она уже занята.

– Это кем же?

– Мной, идиот! Но ты всегда можешь приобрести подделку. Не так ли? – издевательски подмигнул ему Джонас. – Вам, беднякам, не привыкать.

Парень с удовольствием растянул на траве свои длинные ноги в штанах из дорогой блестящей ткани и пошевелил ступней, разминая затекшие конечности.

Лука украдкой оглядел туфли Джонаса и с завистью вздохнул. Мягкая крокодилья кожа так и сверкала, купаясь в солнечных лучах. Его простенькие серые, покрытые грязью и пылью ботинки, примостившиеся рядом на таком же сером безликом камне, смотрелись убого. Мальчик поспешил незаметно отодвинуться подальше.

Тут внимание его привлекла отброшенная в сторону карта. С краю от скрюченного пергамента тянулась чернильная змейка, которая медленно перетекла вверх, а затем, словно на секунду задумавшись, продолжила свой путь, очертила правильный круг и скрылась за желтоватым заломом. Лука приоткрыл рот в немом изумлении. Ему не так часто приходилось видеть волшебные артефакты, а то, что перед ним лежал оригинал, мальчик теперь нисколько не сомневался! Ибо магией обладали лишь первоначальные, заговоренные вещи. Даже самый могущественный волшебник не мог бы наложить заклятие на подделку, вещь, по своей сути вторичную, второсортную. Магия идеально ложилась лишь на безупречную поверхность. Об этом ему рассказал за очередным быстрым ужином мастер. Он вообще любил поговорить о магии.

Джонас заметил его радостную улыбку и подсел ближе.

– Что это ты так радуешься? – недовольно поинтересовался он. – Опять пакость какую задумал? Предупреждаю сразу, у меня сон очень чуткий. Если вздумаешь украсть артефакт, все кости поломаю! – угроза в его голосе напугала бы и самого грозного пирата.

– Карта! – ткнул пальцем в пергамент Лука. Он нетерпеливо раскрыл пожелтевший лист и победно улыбнулся. – Она обозначила новую точку. Видишь красную пометку?

Джонас выдернул магический предмет из рук младшего и внимательно осмотрел выделенную точку. Действительно, карта вела себя странно. Совсем как настоящий, первоначальный и… оригинальный предмет. Пространство осветилось блеклым, чуть заметным голубоватым свечением. Мелким и аккуратным курсивом высветилась фраза «Три огонька».

– Что это? – озадаченно прошептал Джонас. Обращался он, скорее, к самому себе нежели к своему невольному компаньону. Лука только глупо улыбался.

– Понятия не имею, – пожал он плечами. – Но, если в этом месте можно будет нормально поесть и переночевать, то нужно торопиться. В лесу ночь наступает гораздо быстрее. Даже с фонарем ничего невозможно разглядеть.

– Ну, если я не буду видеть твоей рожи, то не особенно расстроюсь, – ухмыльнулся Джонас.

– Ты меня, конечно, спас, но это не говорит о том, что я собираюсь вечно выслушивать твои глупые издевательства, богатенький мальчик, – яростно воскликнул он, пиная под ногами длинную толстую ветку. – Поверь, несмотря на то, что мне двенадцать, я могу здорово попортить твою мордашку! – Лука с силой сжал кулаки.

Джонас странно на него посмотрел. Кажется, тот действительно его испугался. Губы затряслись, лицо подозрительно исказилось и плечи задергались. А в следующую секунду Джонас разразился громким хохотом.

- О, Владыка! Так тебе всего двенадцать! С кем я вообще связался? – едва проговорил он сквозь смех.

Лука подумал, что после такого истеричного смеха у людей обычно болят животы и не стал ничего говорить в ответ. Он лишь всей душой захотел продлить припадок несносного богача.

Наконец, Джонас вдоволь нахрюкался и воцарилась привычная тишина. Лес с немым укором взирал на них. Лука лишь пожал плечами. Он-то здесь причем? Во всем виноват богатей. Пусть с него и спрашивают.

– Ржешь ты как лошадь, – проворчал он.

– Чего? – недовольно отозвался Джонас.

– Ничего. Так мы идем?

Глядя на приклеенную насмешку белоручки, хотелось продолжить путь одному. О, это было бы замечательно! Зря он тогда предложил путешествовать вместе. Надо было бросить богатея там, посреди огромной лесной пасти. Темнота – лучший воспитатель капризных, избалованных детишек.

– Ладно, пошли, – на удивление легко согласился Джонас.

Лука твердо решил провести весь путь до обозначенной точки в гробовом молчании.

***