Картезианская лингвистика

Более подробный анализ глаголов содержится в «Логике» Пор-Рояля; в ней утверждается, что несмотря на внешний вид поверхностной структуры, любые предложения с переходным глаголом и дополнением «можно назвать сложными, они содержат некоторым образом два предложения» [Op. cit., 117; ср.: Там же, 120]. Так, на предложение Брут убил тирана мы можем возразить, что Брут вообще никого не убивал или что человек, которого убил Брут, не был тираном. Отсюда следует, что это предложение выражает суждение о том, что Брут убил кого-то, кто был тираном, и глубинная структура должна отражать этот факт. Представляется, что если следовать духу «Логики», то этот анализ можно применить и в случае, когда объект является сингулярным термом, например, в предложении Брут убил Цезаря.

Подобного рода анализ сыграл определяющую роль в теории рассуждения, развитой позднее в «Логике ». В действительности он был использован для развития частичной теории отношений; это позволило распространить теорию силлогизма на те аргументы, к которым в ином случае она была бы неприменимой.

Так, в «Логике» указывается [Op. cit., 206-207], что заключение от высказываний Божественный закон повелевает почитать кесарей и Людовик XIV — кесарь к высказыванию Божественный закон повелевает почитать Людовика XIV [см.: Op. cit., 206], очевидным образом является верным, хотя оно, в своей поверхностной структуре, не является примером какой-либо истинной фигуры силлогизма. Рассматривая кесарей в качестве «субъекта другого предложения, в свернутом виде содержащегося в рассматриваемом» [ср.: Op. cit., 207] и применяя пассивную трансформацию76 или же другим способом разлагая исходное предложение на его глубинные пропозициональные составляющие, мы в конце концов приведем аргумент к истинной фигуре силлогизма «Барбара»*.

Сведение предложений к лежащей в их основе глубинной структуре используется и в других местах «Логики» с той же целью. Так, Арно отмечает [Op. cit., 208], что предложение В наше время мало таких пастырей, которые были бы готовы отдать жизнь за свою паству, хотя и утвердительное по форме на поверхностном уровне, в действительности «по смыслу содержит в себе следующее отрицательное:

Многие пастыри в наше время не готовы "Так условно назван первый модус первой фигуры простого категорического силлогизма. Назначение первой фигуры — подведение частного случая под общее положение. Название взято из мнемонического латинского стихотворения, составленного Петром Испанским (впоследствии папа Иоанн XXI) для облегчения запоминания всех модусов. — Прим. перев. H. Хомский. Картезианская лингвистика отдать жизнь за свою паству» [Op. cit., 209]. Арно не раз повторяет, что то, что является утвердительным или отрицательным «по видимости», может являться или не являться таковым по значению, т. е. в глубинной структуре. Короче говоря, реальная «логическая форма» предложения может быть совсем иной по сравнению с его поверхностной грамматической формой77.

Для всего рассматриваемого периода характерен частый акцент на тождественности глубинной структуры, лежащей в основе разнообразных поверхностных форм в самых разных языках; это связано с проблемой способов выражения значимых семантических связей между элементами речи. В гл. VI «Грамматики» Пор-Рояля рассматривается выражение этих отношений посредством падежных окончаний, как это наблюдается в классических языках; посредством внутренней модификации вроде той, что наблюдается в status constructus древнееврейского языка; с помощью частиц, как в романских языках, или просто с помощью фиксированного порядка слов78, как в случае выражения субъектно-предикатных и предикатно-объектных отношений во французском языке. Все эти способы рассматриваются в качестве манифестаций глубинной структуры, общей для всех этих языков и отражающей структуру мысли. Подобным же образом Лами в своей «Риторике» обсуждает различные средства, используемые в разных языках для выражения «отношений, последовательности и связи всех идей, которые возбуждаются в нашем уме при рассмотрении этих вещей» [Lamy 1676, 10-11].

Энциклопедист Дю Марсэ* также обращает внимание на тот факт, что связи между элементами речи в одних языках выражаются с помощью системы падежей, а в других те же связи выражаются порядком слов или специальными частицами; при этом он указывает на наличие корреляции между свободой порядка слов в предложении и богатством флексий [см. рус. пер.: Дю Марсэ 2001, 117]79.

Примечательно предположение о том, что в любом языке существует единообразный набор отношений, в которые могут вступать слова, и эти отношения соответствуют потребностям мышления. Философыграмматисты вовсе не пытались доказать, что во всех языках существуют падежные системы как таковые и что для выражения падежных отношений повсюду используются флективные средства. Напротив, они постоянно подчеркивали, что система падежей всего лишь одно из средств выражения подобных отношений.