Картинка в волшебном фонаре

— Песок "сасамэ" издавна использовался при выплавке металла, его доставляли водным путем через аракавский шлюз, но запасы близ деревни Сасамэ почти исчерпались, и теперь мы большей частью завозим песок по железной дороге из Нагоя.

Похоже, мужчина отлично знал свое дело, и Хамото делал вид, что с интересом слушает его, но думал о другом. Ему надо было выяснить, какие люди окружают Хаяму, не производят ли тайно на фабрике иную продукцию, совершенно не связанную с чайниками и печурками.

После осмотра формовочного цеха мужчина подвел его к плавильной печи.

— Сюда закладывается кокс, железный лом, песок и другие компоненты. В зависимости от назначения плавка ведется при температурах от пятисот до тысячи градусов. Для металла, идущего на изготовление чайников, достаточна температура в пятьсот-шестьсот градусов, — пояснил мужчина.

Молодой рабочий совковой лопатой кидал в черную пасть печи железный лом. Оттуда всякий раз вырывался наружу сноп искр.

— А не опасно ли работать босиком? Почему он не в обуви? — спросил Хамото.

— Сталевару работать в обуви да в носках — никаких денег не хватит. Прогорит в прямом и переносном смысле. Да и опасность ожогов больше. Попадет искра в ботинок или на носок — пока ее сбросишь! А с голого тела она сама скатывается.

В самом деле, рабочие, бегом таскавшие ковши с раскаленным металлом, были все босиком и без рубашек. Они привычно выливали ковши в изложницы, чуть не касаясь их ногами.

— Неужели им не жарко? — удивлялся Хамото.

— Конечно, жарко! Но, к сожалению, здесь все делается по старинке, вручную.

— А фабрика "Хаяма тюдзо" существует давно?

— Нет, ее построили после войны, и в Кавагути она считается новой. Здесь есть предприятия, начавшие работать еще в эпоху Эдо [13].

— А владелец фирмы — специалист по производству металлоизделий?

— Владелец? — Мужчина внимательно поглядел на Хамото, потом отвел глаза в сторону. — Наш хозяин профессионально в этом деле не разбирается, но это не мешает ему умело руководить фабрикой.

— Если не ошибаюсь, его зовут Коносукэ Хаяма?

— Да.

— Ну, а директор фабрики человек опытный?

— Нет. Поэтому специалистам вроде меня приходится тяжко, — ворчливо произнес мужчина.

— У Хаямы, кажется, особняк в Тоёсима?

— Да. Сам я у него никогда не был — не приглашали, но слышал, что дом принадлежал его старшему брату, военному, а теперь перешел к нему по наследству.

— Его брат был военным?

— Да. Конец войны он встретил в чине генерал-лейтенанта. В военных кругах он был человеком известным, занимал высокие посты в Квантунской армии, а также в Генеральном штабе. Неужели вы о нем ничего не слышали?

Мужчина вдруг умолк, почувствовав, что наговорил лишнего. Но для Хамото эта информация была крайне важной, и он рискнул задать еще несколько вопросов, несмотря на явное нежелание того продолжать разговор на тему, далекую от изготовления чайников.

— Скажите, а Хаяма ежедневно бывает на фабрике? — спросил Хамото.

— Нет, здесь он почти не показывается.

— Как я понимаю, сам он не военный. А чем он занимался прежде? Может быть, этот вопрос вам покажется странным, но мне трудно понять, почему человек, семейство которого принадлежит к военной касте, вдруг занялся таким прозаическим делом, как изготовление чайников.

— Мне ничего не известно о прошлом нашего хозяина, — отрезал мужчина.

Около двенадцати Хамото покинул фабрику. Он сразу же хотел доложить Кинуи о том, что удалось выяснить, и, едва добравшись до станции Кавагути, вошел в телефонную будку.

Сначала Кинуи слушал его без особого интереса, видимо, надоела версия с визитными карточками, на которой он уже поставил крест, но когда разговор зашел о Тономуре и особенно о посещении фабрики в Кавагути, он весь превратился в слух. Это почувствовал даже Хамото на другом конце провода.

— По-вашему, это указывает на связь между Ниттой и Тономурой? — спросил он, выслушав Хамото.

— Последнее время Тономура работал агентом по рекламе в "Вестнике металлоизделий" и, занимаясь сбором рекламы, случайно вышел на Хаяму, старший брат которого во время войны дослужился до чина генерал-лейтенанта. Я побывал у него дома. Многое там показалось мне подозрительным. Социальное положение его хозяина не вызывает сомнений — он хозяин фирмы, владеющей фабрикой металлоизделий. Но сам он на фабрике не появляется, и меня не оставляет мысль, что фабрика — только прикрытие, а Хаяма занят какими-то другими делишками, к которым имел отношение Тономура, а значит, и Нитта.

— Но, господин Хамото, единственная ниточка, которая связывает художника с Хаямой, проходит через ящик для визиток на кладбище — другой нет! Лично я это представляю, как случайное стечение обстоятельств.