Вот снова осень, и тревожно на душе.Кошмар на мягких лапах подступает.И город мой (в который раз уже?)Как будто близкий друг переживает.Он все простит и, как никто, поймёт.С ним жизнь, наверно, как со мной, играет.Ведь осень также и его трясёт.И правила игры он принимает.Он не спокоен так же, как и я:Средь солнца яркого вдруг ни с чего рыдает.И, как тревога душу у меня,Вода Неву до края наполняет.А ветер тучи продолжает гнать,Рябь на воде его черты меняет,И Питер начинает понимать:В душе своей ещё не всё он знает.И тогда дождём омытый город,Чьё смятенье сквозь кривые зеркалаОтражают, словно вспышек всполох,В ряби вод своих Фонтанка и Нева,Думает о будущем, терзаясь,Будто человек с живой душой.Часто он себя не понимает.Ищет дух его, как наш, покой.Интеллигентский путь ему не чужд.В самокопаньи нет проблем решенья,И нет спасения от каждодневных нужд,Но без него душе нет утешенья.Так наши души, как одна душа,Бредут по жизни с помощью друг друга.И если наша жизнь не хороша,То городу, наверно, тоже туго.Осень 1996 года.
Санкт-Петербургу
Этот город не однозначен:Кем-то проклят, кому-то свят.Толерантность и нетерпимостьСквозь туман на тебя глядят.Купола разноликих храмовРвутся ввысь до небесных врат.Иглы, луковки, минаретыВсех позвать за собой хотят.Здесь мечеть, дацан, синагогаРастворились среди церквей.С основанья здесь было многоЧеловечьего древа ветвей.Все, что было, мы пережили.И куда бы теперь ни шлиОт рождения до могилыБудем частью его души.28 мая 2006 г.
Петербург. Перед наводнением
Снова воду нагнало с залива…Ветер, ты же все крыши снесешь!К парапетам Нева подступила,И Фонтанка повергнута в дрожь.В страхе замер Васильевский остров:Наводнения нового ждет.И случайный прохожий у мoстаСчет прошедшим стихиям ведет.Валят хлопья весеннего снега,Позабывшего выпасть зимой.Нету солнца, прибиты побеги…А вчера еще пахло весной.Дует ветер, вода прибывает…Город, словно в ознобе, дрожит.Как при гриппе весь город ломает,Но еще ничего не болит.6 апреля 2007 г.