Картины эксгибициониста

Загружаемся в самолёт, с первой минуты закатывается гигантская вечеринка, стюардессы раздают литрами национальный алкогольный напиток — саке. Элинор, хлопнув тёплой и невинно выглядящей на первый взгляд жидкости, пока играла с Грегом в шахматы, так набралась, что её пришлось оставить в самолёте, когда мы сели на дозаправку в Анкоридже, штат Аляска. А сами отправились смотреть на эскимосские танцы в зале ожидания местного аэропорта, украшенного чучелами белых медведей. Под одним мы прочли следующую надпись: «Его голова — сплошной рубец, показывающий агрессию по отношению к подобным и таким, как грозные моржи. Только человеческое ружье смогло лишить его жизни, и он не отступил перед вооруженным до зубов взводом. Китовый жир вытекал у него из пасти целых двадцать минут с момента последнего вздоха».

— Неплохо, старик, — в голосе журналиста/издателя Кита Олтэма слышались нотки раздражения и сарказма.

— Прикольное место, однако, — подтвердил Грег. — Нужно подумать о концертах здесь, не ради заработка, но за трёх живых медведей в качестве оплаты, которых можно отдать в заповедник или просто отпустить на природу.

Договорившись снова вернуться к теме, мы вернулись в самолёт.

Полёт над льдами казался бесконечным, мы развлекались, как могли: читали, слушали магнитофон… пили. Наконец, на горизонте появилась Фудзияма, выглянувшая из пушистых облаков, подсвеченная с одного бока лучами послеобеденного солнца. При снижении я пошел в кабину пилотов, это было незабываемое впечатление. Страна Восходящего Солнца медленно возникала перед нами.

В поездку мы взяли много хрупких вещей. В одной руке я нёс новенький портативный магнитофон, в другой — сумку с кассетами, на которые дома переписал несколько любимых альбомов. В зале прилётов ощущалось явное возбуждение.

— Я думаю, они ожидают Фрэнка Синатру, — пошутил Олтэм.

Паспортный контроль пройден, тёмные двери раскрылись, и мы словно вошли на арену гладиаторов. Я видел фрагменты концерта The Beatles на стадионе Ши, но то, что ожидало нас, не шло ни в какое сравнение. Melody Maker сообщала:

В долю секунды ELP попали в лавину. Бледный, охваченный паникой Эмерсон пытался сохранить магнитофон. «Возьми его себе, ради всего святого», — орал он кому–то, протягивая агрегат, а сам в поисках укрытия нырнул куда–то.

В аэропорту насчитали около тысячи вопящих японок, желавших нас. После пятнадцати часов в пути без сна, когда нервы на пределе, в панику впасть легко, и мы бросились врассыпную в разные стороны. Совершенно непонятно, проявляет встречающая делегация гостеприимство или они просто в восторге видеть нас. Никто из нас ничего не мог разобрать. Мы находились в незнакомой стране, с таинственными культурой и языком.

Мне удалось выбраться на улицу, потеряв из виду Элинор, но вскоре я успокоился, узрев, что о ней позаботился кто–то из персонала. Ныряя, как пингвин, я увидел автобус с дорожными рабочими в касках, готовящихся к вечерней смене. Я запрыгнул к ним, скрываясь от преследователей. Блин, вы бы видели их лица! Во–первых, средний рост японцев составляет примерно 170 см, они все черноволосые. Я не самый высокий английский парень, но даже если мои 1,80 м не удивили их, то длинные светлые волосы и черная кожаная куртка точно должны.

За исключением приветственной процессии японцы как–то странно показывают удивление и другие эмоции. Обычно они сдержанны, но раскрываются в самый неожиданный момент. Я это быстро понял. Когда я запрыгнул в рабочий автобус, они видимо решили не думать о моём появлении, принимая меня за избранного, достигшего недоступные им высоты.

— Привет! Очень рад оказаться в вашей прекрасной стране. Может кто–нибудь одолжить каску?

Они смотрели назад. Я выглянул из окна, обеспокоенный, куда все делись. Автобус двигался по направлению к участку работ.

Чуваки, я подумал, что… это… классическая ситуация. Наконец–то я «Чужак в стране чужой»[64].

Мои новые коллеги, из вежливости предоставили мне свободного места больше, чем требуется, пока я с нетерпением высматривал через окно своих. Мимо пронёсся лимузин с Грегом, курящим на заднем сидении.

«Козёл!» — прошептал я, ощущая несвежее дыхание после 15–часового перелёта. Но когда перед выездом из аэропорта автобус притормозил, я увидел следующий лимузин и спрыгнул с автобуса, покинув новых сослуживцев, наскоро помахав им на прощанье. Я упал почти перед носом лимузина, чтобы он остановился, и залез внутрь.

Чудесным образом, там оказался Крис Уэлч. Он сохранил мои кассеты и магнитофон, но, отдышавшись, я обнаружил, что с кисти исчез бирюзовый браслет. И хотя я не любитель носить украшения, я питал особую слабость к этой штуке, потому что мог играть с браслетом на руке.