Картины Парижа. Том II

Губительные последствия этой жестокой лотереи неисчислимы. Ошибочные надежды заставляют людей нести свои деньги, отложенные на насущные потребности, в одну из ста двадцати специальных контор. Слуги, подстрекаемые опасными соблазнами, обманывают и обкрадывают хозяев; родители, ослепленные любовью к детям, надеются удвоить свои состояния и вместо этого теряют их. Писаря и кассиры рискуют казенными деньгами и с отчаяния лишают себя жизни. Многие семьи эта игра совсем разорила. Какое-то опьянение охватывает несчастных, и они теряют последнюю опору в жизни. Все прекрасно знают о трагических случаях, повторяющихся почти ежедневно; и, невзирая на всю очевидность опасности и на негодование, вызываемое зрелищем лотереи, эти губительные операции продолжаются, до такой степени велика жажда денег, до такой степени никто не считается с нравственностью и со спокойствием семейной жизни.

Достойны ли матери-родины эти отвратительные победы государства над собственными же гражданами и граждан — над своими братьями? Как может общество относиться так безжалостно к своим детям, расставлять им ловушки и вызывать неизбежные разорения, то и дело приводя в движение колесо Фортуны?!

Говорят о необходимости украшать город и воздвигать здания. Достаток и добрые нравы являются наилучшим украшением города, — говорил Зенон. У божества нет недостатка ни в храмах, ни в алтарях, но особенно должно его радовать незыблемое благосостояние счастливого и довольного народа. В политике осторожность является оком всех прочих добродетелей.

Выигрышный билет, двойка, тройка, четверка, пятерка, — слова, еще так недавно не знакомые нашему народу, каких только бедствий не принесли вы ему с собою! Сколько денег вытянули вы украдкой у народа! Увы! Он не знает, что лотерея выгодна только банкирам, и проводит жизнь, комбинируя цифры. Страх и надежды одуряют его, делают суеверным, и, не умея даже считать, он живет самыми несбыточными надеждами. Его невежественность в этом отношении должна бы служит ему защитой.

Прусский король, мудрый законодатель, изгнал лотереи из Берлина и изо всех своих провинций. Этот великий пример, поданный человеком большого ума и талантливым правителем, говорит больше, чем все рассуждения; решение монарха, принятое на основании долгого опыта, показывает, насколько вредны подобные игры; они подтачивают жизненные силы государства, отнимая у народа питательные соки.

273. Двусмысленная глава

Как предохранить Париж от голода, который постоянно грозит двум третям его населения, незаметно разоряемого самыми коварными и разнообразными соблазнами? Обратимся с речью к развращенному городу! Допустив и освятив законами невероятное неравенство состояний, общество совершило великое злодеяние, и с тех пор каждый поневоле выработал и должен был выработать свой собственный способ существования. Ведется непрерывная борьба, и каждый бросается на груды богатств, чтобы хоть что-нибудь отхватить в свою пользу. Здесь речь идет уже не об отвлеченных законах; теперь обнаруживается полный отход от естественного человеческого общества, чудовищные последствия роскоши и всеобщая испорченность, порожденная ею. Государство представляет собою больное, гангренозное тело; речь идет не о том, чтобы наложить на него обязанности здорового, сильного тела, но о том, чтобы обходиться с ним так, как того требуют его почти неизлечимые раны.

Только роскошь может излечить раны, нанесенные роскошью. Этот яд сделался необходимым для организма в целом. Основной закон — это жить. Самое отвратительное зрелище — вид праздной нищеты, которая ожидает смерти, сложив руки и испуская нечленораздельные стоны. А так как столица представляет собою нестройное собрание людей, не имеющих ни земли для обработки, ни фабрик, которыми они могли бы управлять, ни должностей; так как подавленные нищетой люди могут существовать лишь только некоторыми видами мелких и несложных ремесел, то нужно, раз зло уже совершено и столько раз уже приходилось мириться с его последствиями, нужно, — повторяю, — дать средства к существованию всей этой толпе, которая, в противном случае, может пойти на нечего худшее.

Государство открыто разрешает общественную лотерею, которая представляет собою азартную игру, всегда выгодную для банкира, получающего весь барыш. Зачем же запрещать азартные игры частным лицам, в то время как всех разоряют подобной же игрой, о той только разницей, что в ней ни одно частное лицо не остается в выигрыше? Эту игру ведет само государство, и ведет наверняка. Пусть же вернет оно частным лицам их преимущества и доходы: лучше быть игроком, чем ростовщиком, мошенником или вором. Как только в большом городе начинает царить праздность, единственное средство противодействовать разложению — это устроить так, чтобы никому не было отказа в средствах к существованию, так как иначе закон, желая быть рассудительным, превратится в слепой и бесчеловечный.