Карточный дом. Психотерапевтическая помощь клиентам с пограничными расстройствами

Но до этого момента ему и его близким придется внезапно встречаться с самыми разными частями себя, при этом «пограничник» может отрицать свою раздробленность, сам о себе он может говорить «я всегда такой» (подразумевается один и тот же). Ему сложно увидеть, признать и присвоить множество своих качеств и частей. Он не может увидеть себя и таким, и одновременно каким-то еще. Он может быть только каким-то одним, а с остальным намерен бороться в себе и других, истреблять, переделывать. Попробую рассказать это на примере последствий инцеста.

Совращаемый родителем или близким родственником ребенок вынужден как-то обходиться с тем, что сексуальный интерес взрослых к нему вызывает одновременно как возбуждение, радость: ты нужен, привлекателен и тебя замечает такой важный человек, так и отвращение, испуг, стыд, ужас, вину. Ему трудно разобраться со всем этим валом чувств, и он отрезает что-то из этого спектра. Если девочка отрезает привлекательность, то в подростковом возрасте, когда ей все равно захочется быть соблазнительной, у нее могут начать всплывать эти диссоциированные когда-то чувства. Ей захочется соблазнять, и она вынуждена будет отталкивать, она будет испытывать возбуждение и чудовищный стыд, отвращение как к себе, так и к «виновнику» ее чувств. Обе эти части будут сильны, часто неуправляемы. Справляться с ними будет все сложнее.

Некоторые справляются с противоречивыми и разнонаправленными чувствами, подавляя отвращение с помощью наркотиков или алкоголя и оставляя себе возбуждение и желание нравиться. Кто-то отказывается от телесности, набирая вес, уходя от любых отношений в одиночество, религию или работу. Но в те моменты, когда желание близости еще будет приходить, реакции и поведение таких женщин могут быть очень противоречивыми, неадекватным как для них самих, так и для окружающих. Это приносит много стыда и страданий. Сложно чувствовать себя «не такой, как все», трудно поверить, что кто-то близкий будет выдерживать такие состояния долго. И каждое последующее расставание, действительно, воспринимается как все более тяжелый удар.

Такая женщина, если не получит профессиональную помощь, будет бороться с противоречивостью своих желаний путем попытки их отщепить, чтобы стать как бы непротиворечивой и как бы цельной. Иначе ей не справиться с сильнейшим страхом, что противоречия захватят ее и приведут к полному распаду личности.

Она будет стараться считать себя, например, совершенно асексуальной, высокодуховной, отказавшейся от близких отношений, и любые признаки того, что это не совсем так, будут ее сильно пугать. Безусловно, до каких-то пределов вполне можно выстроить свою жизнь, избегая встречи с противоречиями. Только качество этой жизни будет ниже, чем у людей, не переживших в детстве столь сложный опыт, или тех, кто с ним справился, проработал, смог интегрировать себя.

Противоречивость самих родительских фигур, взрослых реакций, культурно-политического контекста, того, что происходит в мире (одно сталинское «все лучшее детям» и распределение их по детдомам, потому что родители сидят в лагерях, чего стоит), конечно, создают условия к формированию раздробленности и противоречивости внутри, с которой потом так непросто разбираться, интегрировать, обретать целостность.

Стремление разрушать близкие отношения окружающих

Еще до моего прихода в психологию я пересекалась с людьми, которые как будто совершенно не переносили, когда другим людям хорошо вместе. Если они видели, как кто-то начинает дружить на работе, они затевали интригу, если у кого-то завязывались романтические отношения, то пускали сплетню, способную легко разрушить только назревающее чувство. Даже в садике обязательно находилась «подружка», пытавшаяся разрушить крепкую дружбу двух других девочек. Основной темой дружбы таких детей всегда было «дружить против». Любой третий, пытавшийся вклиниться в отношения, моментально исключался.

Да и сейчас многие клиенты рассказывают, что невозможно приезжать к кому-то из родственников в гости, потому что основной темой разговоров будет «как все не так у твоего брата» или мужа, ребенка, других родственников, соседей, постоянное обсуждение чужих промахов, ошибок и проблем. С ними невозможно поговорить о собственных отношениях, событиях, чувствах друг к другу, «о нас», зато в обсуждении других будет проявляться много эмоций, вовлеченности и энергии.

Подсознательное, а иногда и осознанное желание разбивать все крепкие союзы (между братьями-сестрами, ребенком и отцом, ребенком и бабушкой), то есть атаковать чужую связь, делается, полагаю, также из желания обрести безопасность, защититься. Часто за этим стоит высокая тревога, колоссальная неуверенность в себе, труднопереносимый страх покидания и огромное желание контроля.