Карточный домик

Как оказалось, сам по себе совет был прекрасен, но для других обстоятельств, а не тех, что сложились. У средств массовой информации этот день был очень напряженным. Не успела появиться на прилавках газета «Телеграф» со статьей, в которой отмечались предпочтительные позиции Самюэля перед стартом, как на телевизионных экранах появился Урхарт и подтвердил, что не имеет намерения выставлять свою кандидатуру, поскольку считает, что если Главный Кнут сохранит на выборах нейтралитет, то это тольно пойдет на пользу партии. Последовавшие друг за другом эти сообщения положили начало открытой охоте средств массовой информации на всех желающих участвовать в гонке за правительственный приз, В то же время они отмечали бескорыстие и лояльность Урхарта. К полудню появился пресс-релиз с детальным расписанием сроков выдвижения кандидатур и самих выборов, что лишь подлило масла в огонь. Ни то ни другое не добавило очков лидирующему.

Когда корреспонденты телевидения с камерами наготове выследили его возле гостиницы «Интерконтинентал Отель», где у него была запланирована в это утро деловая встреча за ленчем, и перехватили его у входной двери, то стало ясно, что их не удовлетворят уклончивые ответы. Они категоричесни отвергли его «нет», не соглашались ни на какие «может быть», и после того, как насели на него всем скопом, он объявил, что выставит свою кандидатуру.

В телевизионных новостях, переданных в час дня, налицо был резкий контраст между державшимся с большим достоинством партийным деятелем-ветераном Урхартом, который отказался баллотироваться на предстоящих выборах, и моложавым, полным амбиций Самюэлем, который на уличной пресс-конференции поспешил объявить о своем решении стать первым официальным кандидатом, хотя до начала голосования оставался почти месяц.

Передача доставила Урхарту глубокое удовлетворение. Как только она закончилась, раздался телефонный звонок. Хриплый голос в трубке Урхарт сразу же узнал.

— Моисею удалось разделить надвое Красное море, — сказал Лэндлесс. — Посмотрим, сможет ли Майкл поймать волну.

Оба довольно рассмеялись и положили трубки.

Суббота, 30 октября

В субботу у Матти был выходной день. Утром она отправилась на своем «БМВ» на бензоколонку, залила полный бак бензина и покатила по направлению к Дувру. Она с трудом пробилась сквозь толпы праздношатающихся и покупателей, заполнившие торговые улицы Гринвича, и почувствовала огромное облегчение, вырвавшись на А2 — проложенную еще римлянами дорогу, около двух тысяч лет соединяющую Лондон с сердцем графства Кент. Оставив позади себя кафедральный Кентербери, через неснолько миль она свернула возле небольшой деревушки Бархам. Где-то поблизости и была здесь Норбингтон, другая деревенька, еще меньшая, но Матти не нашла ее на своей дорожной карте. Помогли ей местные жители, и вскоре она оказалась возле большого викторианского дома с малозаметным указателем в кустах и с надписью: «ОЗДОРОВИТЕЛЬНЫЙ ЦЕНТР».

Перед домом стояло несколько машин. Входная дверь была открыта. Возле дома гуляли люди. Она приготовилась увидеть крепкого сложения санитаров в белых халатах, которые патрулировали бы двор во избежание возможных побегов пациентов. Ничего этого не было. Оставив машину на дороге, Матти осторожно двинулась к входной двери.

У нее упало сердце, когда к ней подошел здоровенный мужчина в твидовом костюме. Седые, лихо, как у военных, закрученные усы заставили ее подумать, что это охранник и что ее засекли как постороннюю.

— Извините меня, уважаемая, — перехватил он ее у самой двери. — Не видели ли вы кого-нибудь из обслуживающего персонала? Хорошо, конечно, что в дни посещений они стараются держаться в тени, чтобы не мешать родственникам, но, с другой стороны, если кто-то из них понадобился, их просто невозможно найти! Матти выразила сожаление, что не может ничем помочь, и с облегчением улыбнулась. Оказывается, ей посчастливилось приехать в самый удачный день, когда можно будет осмотреться и затеряться среди других посетителей.

Взяв со стола в холле одну из брошюр, она выбрала в стороне кресло и, устроившись поудобнее, приступила и ее изучению. Уже по первым строчкам она поняла: работа этого центра основана на принципах, совершенно отличных от тех, которые она себе представляла. Никаких смирительных рубашек, никаких замков на дверях, медицинский персонал насчитывал всего двадцать три человека. Однако это были хорошо подготовленные и опытные работники, готовые посоветовать больным, подбодрить их. Обратившиеся сюда за помощью алкоголики получали ее в атмосфере, более похожей на роскошные загородные пансионы, а не соответствующей этому профилю лечебных учреждений. Матти еще более порадовалась, обнаружив в брошюре поэтажный план размещения пациентов в двадцати трех одноместных комнатах здания, которым она и воспользовалась, чтобы не блуждать в поисках того, кто был ей нужен.