Карточный домик

литературы?

— Никогда!

Солнце уже садилось. Его последние лучи окрасили все небо в мягкий красный цвет и озарили его лицо. Было заметно, что он выздоравливает и что к нему вновь возвращается утерянное душевное спокойствие.

— Я не могу это доказать, но не верю, чтоб сделал то, в чем они меня обвиняют. И мне очень бы хотелось, чтобы и ты не верила в это.

— А я и не верю, Чарльз, совершенно не верю. И намерена доказать твою невиновность.

Она поднялась со скамейки, собираясь уходить.

— Матти, хорошо, что ты пришла. Мне было очень приятно поговорить с тобой. Поскольку мы такие давние друзья, то приходи, пожалуйста, еще.

— Приду. Ну а пока нужно очень много поработать, чтобы все раскопать.

Когда она добралась до Лондона, было уже совсем темно. На улицах продавали первые выпуски воскресных газет. Купив тяжелую кипу газет и журналов, она с трудом отнесла их к машине, положив на заднее сиденье. В глаза ей бросился заголовок передовой в «Санди таймс».

А почему, собственно, именно Гарольд Ирл поднимает такую шумиху по проблемам охраны окружающей среды, спросила она сама себя. Не какой-нибудь известный деятель «Гринпис», а министр образования, объявивший о намерении выставить свою кандидатуру, разразился речью, которую озаглавил «Очистим нашу страну».

«Мы все говорили и говорили о проблемах наших городов, — читала она, — а в это время те, кто в них проживает, вынуждены с тревогой наблюдать, как на глазах у них приходит в упадок их окружение. Процесс обнищания в наших городах сопровождался достойным всякого сожаления ухудшением положения в сельских местностях на большей части территории нашей страны». Как сообщала «Санди таймс», министр образования далее сказал: «Мы слишком долго пренебрегали этой проблемой и теперь вынуждены расплачиваться. Постоянная обеспокоенность не может заменить собой позитивных практических действий, и давно пора подкрепить наши красивые слова еще более красивыми делами. Как показывают данные опросов населения, наши избиратели считают охрану окружающей среды важнейшей из тех неэкономических проблем, в решении которых мы не смогли добиться успеха. Учитывая, что мы уже у власти больше двенадцати лет, следует считать такое положение как неприемлемое. Пора проснуться и откликнуться на тревоги наших людей.»

— Какая дура, — сказала Матти. — Могла бы побыстрее сообразить. Нужно задать себе простой вопрос: кто из членов кабинета министров отвечает за охрану окружающей среды и виноват в этом безобразии?

Итак, всеобщая травля Майкла Самюэля началась.

Среда, 3 ноября

На следующей неделе Матти несколько раз пыталась дозвониться до Кевина Спенса, но всякий раз его не оказывалось в офисе. Несмотря на заверения чрезмерно вежливой секретарши, Матти была уверена, что он просто уклонялся от разговора с ней, Он не очень обрадовался, когда, отчаявшись, она позвонила ему в офис в среду поздно вечером и ничего не подозревавший ночной вахтенный дежурный сразу же их соединил.

— Ну что вы! Я вас не избегал! — заверил он её. — Просто все эти дни работал допоздна.

— Кевин, мне снова необходима ваша помощь.

— Я хорошо помню, что было в прошлый раз. Тогда вы сказали, что будете писать статью об опросах избирателей, а на самом деле вышла клеветническая статья о премьер-министре. Теперь его уже нет. — Он говорил мягко, с тихой печалью в голосе. — Он всегда хорошо относился ко мне, был добр, и, я думаю, пресса обошлась с ним с отвратительной жестокостью.

— Даю вам слово, Кевин, я не ответственна за ту статью. Под ней не было моей фамилии, Могу вас также заверить, что вся эта история разозлила меня больше, чем вас. И звоню я сейчас в связи с уходом Коллинриджа в отставку, поскольку не верю обвинениям, которые выдвинуты против него и его брата. Я бы хотела реабилитировать его имя, восстановить незапятнанность его репутации.

— Не вижу, чем мог бы помочь вам. — Матти уловила недоверие в его голосе. — В любом случае никто, кроме работников отдела прессы, не имеет права в предвыборный период общаться с представителями средств массовой информации. Это строжайшее распоряжение председателя.

— Кевин, речь идет не только о том, кто возглавит партию, или о том, выиграем ли мы следующие выборы. На карту поставлено многое. Войдет ли Генри Коллинридж в историю как проходимец и мошенник, или у него будет шанс все правильно расставить на свои места? Я думаю, мы просто обязаны предоставить ему так ой шанс.

Он немного помолчал, раздумывая над тем, что она ему сказала, а когда заговорил снова, то Матти почувствовала, как понемногу таяла его враждебность.

— Вы хотите, чтобы я вам помог. Каким образом?

— Очень простым. Вы разбираетесь в компьютерной системе, установленной в штаб-квартире партии?

— Конечно, с ее помощью я анализирую данные опросов. Монитор в моем кабинете соединен напрямую с нашим центральным блоком обработки данных.

— Я думаю, в вашей компьютерной системе покопался злоумышленник. Вы не позволите взглянуть на нее?