Карточный домик Путина

Правда, у нас социал-патриотами числятся политики из «Родины». Но их уже записали в фашисты. Сами они, особенно, когда ездят в турпоездки на Запад, хотят быть социал-демократами. А фашистами — самую капельку — у себя дома. Теперь, когда «Родина» сменила руководство, все окончательно запуталось. Если все зло было связано с одним Дмитрием Рогозиным, то его смещение с поста партийного лидера равнозначно исчезновению фашистской опасности. Но смена лидера не привела ни к малейшим изменениям в программе и идеологии. Что же получается? То ли фашистом был один Рогозин, то ли были и другие фашисты, но после ухода Рогозина они как-то сразу перестали считаться таковыми?

Впрочем, как быть с «Родиной» еще, видимо, не решили. Важные кремлевские дяди должны хорошенько подумать. Это им домашнее задание на майские праздники.

Чем больше пытаешься уловить смысл, тем больше он ускользает. Оппозиция согласовывает свои действия с президентской администрацией, и не слишком сильно скрывает это. Представители администрации президента одновременно управляют и сторонниками и противниками существующего режима.

В этом, конечно, суть управляемой демократии. Но в чем смысл самого управления?

Наиболее точный образ происходящего — театр марионеток, только не настоящий, а сказочный, тот самый, из «Золотого ключика», где куклы вдобавок ко всему еще и живые. У них складываются какие-то странные отношения с кукловодами и между собой, и самое заветное желание любой марионетки состоит в том, чтобы сорваться с веревочки — только что потом она будет делать?

Самое интересное, что кукловодов сразу несколько и пытаются играть они каждый свой собственный спектакль, стравливая кукол, отталкивая друг друга со сцены и путаясь в ролях.

Строго говоря, принято считать, что основных кукловодов два, и оба работают в президентской администрации. Владислав Сурков выступает мастером тонкой политической манипуляции, изящных комбинаций, выстраивает сложную систему сдержек и противовесов, в результате работы которой должен совершенно легитимно, но с запрограммированным результатом победить заранее подобранный кандидат. Неизвестно только, кто это будет.

Игорь Сечин — художник иного направления. Он, скорее, работает в жанре «хоррор». Дестабилизация и непредсказуемость должны стать фоном политической драмы, в последнем действии которой реальная власть и влияние окажутся в руках силовых структур. Непонятно только, что силовые структуры будут с этой властью делать?

Главный герой — президент Путин — он же декорация, на фоне которой все это происходит. Самостоятельной роли ни в одном сценарии он не играет, но без него спектакля не будет. Зрителям обещали его участие — и никого не обманывают.

Увы, от дефицита смысла страдают не только зрители, но и кукловоды политического театра. Что принесет нам победа той или иной стороны? Чем один из разыгрываемых сценариев лучше другого?

Соперники, разумеется, отличаются друг от друга. У всех свои специфические интересы, обязательства, предпочтения. За каждой политической комбинацией — определенный расклад. Но у всех них есть что-то общее: по большому счету они все заинтересованы в том, чтобы общественное устройство оставалось неизменным. Оно устраивает всех участников спектакля. Оно не нравится только зрителям.

Система, сложившаяся в середине 1990-х годов, идеально приспособлена для удобства бюрократов и собственников. Беда в том, что, порой, они доставляют известные неудобства друг другу. Возникают частные проблемы и локальные конфликты. Именно в их разрешении состоит смысл политического процесса, совершенно недоступный и не интересный ни для кого из нас. Ибо это не наши интересы. Победа одной из сторон ничего не может нам дать. Единственное, что затрагивает нас, — это побочные эффекты борьбы. Много ли побьют посуды при выяснении отношений? Много ли поломают мебели? Не полетит ли со сцены в голову зрителя какой-то тяжелый предмет? Надо быть внимательным!

Мы обречены смотреть представление, хотим мы или нет. Плату за вход с нас собирают принудительно. И бежать некуда, ибо в соседнем театре примерно такое же представление.

Иногда нас даже принуждают в спектакле участвовать. От нас непременно требуются рейтинги и голосования, аплодисменты и восторженные возгласы. Время от времени нас обязывают выступить в качестве хора.

Многие уже не могут смотреть на все это. Они отворачиваются и засыпают. Некоторых тошнит. Кое-кто пробирается на сцену— и его тут же приспосабливают на роль куклы.

Рано или поздно, конечно, зрителям все это осточертеет настолько, что они вырвутся на сцену и все здесь разнесут.

2006 г.

Игры идиотов