Картонная пуля

— Почти что. Завтра с утра нотариус все заверит… Значит, примерно в час, может быть чуть раньше, заеду? Успеешь собраться?

— Что собирать-то? У меня здесь нет ничего, из-за чего стоило бы задерживаться. Только родителям до свиданья сказать… Но ты все-таки расскажи, какой план. Куда уезжать? На чем?.. Все так странно. Неожиданно… А знаешь, я всегда знала, что когда-нибудь что-то такое обязательно случится — когда в одну минуту придется бросить все, и тогда начнется счастье. Как в «Алых парусах».

Мы сидели и шептались, чуть ли не соприкасаясь губами над столиком с остатками подметок. Революционно настроенный художник-соцреалист мог бы писать с нас картину «Заговорщики».

— Собственно, как раз эту стадию — после ограбления — я детально не продумывал, — признался я. — Через Толмачево нельзя. Там же чемоданы просвечивают. Кучу денег просто так не пропустят. Насчет вокзала — не знаю. Просто предчувствие, что опасно садиться в Новосибирске и все. Спокойнее всего выехать из города на машине. Приехать в Барнаул, оттуда на поезде в Москву… Остановимся у одного моего сослуживца. Я у него всегда раньше останавливался. Оглядимся. Деньги лучше всего отправить за границу через какой-нибудь банк или частями через несколько банков. Сделать визу в какое-нибудь шенгенское пространство. Там опять оглядеться…

Я ждал, что Катя начнет вносить поправки, но, не дождавшись, как бы слегка протрезвел: с чего вдруг воодушевился? Какие у меня основания верить, что она на самом деле собирается бросить все и уехать черт знает куда, черт знает с кем? Я заволновался:

— Что-нибудь не так?

— Тебе виднее, только…

— Что?

— А как ты грабить собираешься? Один или с кем-то? В масках, что ли? С оружием? Или это кража? Ничего, что я спрашиваю? Но ведь не в булочную сбегать…

— Один. Без маски. С оружием. Не хочу это обсуждать, тебя впутывать. Получится — будем счастливы. Не получится, я один пострадаю. Только не думай, что я тебе не доверяю…

— А с этой женщиной как будет? Отдашь ей часть?

— Честно говоря… Не было такой идеи… Ты думаешь, стоит?..

— …Хочешь я тебе скажу название фирмы? — вдруг спросила Катя. — «Коала»?

Мир пронизан невидимыми нитями. Каждый предмет связан с каждым. Каждая хлебная крошка на столе связана с далекой звездой Бетельгейзе и с далекой звездой Сириус и со всеми другими близкими и далекими звездами. Тем более каждый человек связан со всеми людьми. Мы живем в паутине взаимодействий и взаимопроникновений. Но не до такой же степени! Не знаю почему, но первая мысль, которая мелькнула в моей голове, это то, что Катя — милицейский спецагент, специально приставленный ко мне, чтобы предотвратить ограбление века.

Я спросил:

— Ты так решила, потому что я вроде бы ошиваюсь вокруг этого места?

— Угадала?

Я молчал.

— Ты уверен в своей тетке? — спросила Катя.

— Да какая она мне своя? А в каком смысле уверен?

— …Что она тебя не подставляет? Не использует в своих целях для ограбления?

— Как она может меня подставлять, если каждый день уговаривает этого не делать?

— Ну, знаешь, можно так уговаривать, что как раз все наоборот и выйдет…

— Да она простая, как три рубля. Ее на пятой секунде всю понимаешь, до дна. Жадная и трусливая. И, извини, мной увлечена.

— Никогда нельзя быть уверенным в человеке на сто процентов.

— Ты хочешь сказать, что она собирается меня надуть? Каким образом?

— Ничего я не хочу сказать. Я просто делаю предположения.

— Если только предположения…

Вдруг мне пришло в голову: что, если, знакомясь со мной на барахолке, Клепикова уже примеряла на меня роль грабителя? Ведь если посмотреть непредвзято, действительно, с самого начала она внушала мне мысль про ограбление. Но в таком случае я-то каков дурак! А почему для такого дела не нанять профессионала? Профессионал скорее обманет или запросит большие комиссионные. Посторонний дурак для такого дела лучше подойдет.

— Она замужем? — спросила Катя.

— Развелась давным-давно. У нее лет сто мужика не было.

— Она сама тебе сказала?

— И она сказала, и… это же чувствуется.

— Ты дома у нее был?

— Нет. Как-то случая не представилось. И желания не возникало. Я даже точно не знаю, где она живет.

— Вот оно ка-а-ак? — со значением протянула Катя.

— В чем дело-то? — возмутился я.

— Просто я ее знаю. И в этом не было бы ничего-странного, но, по-моему, она все-таки замужем. Ее муж в нашем кафе работал завскладом. Я их видела вместе. Про нее ничего не могу сказать. Зато мужик ейный… Он недолго работал, месяца полтора… Если хочешь знать, он какой-то жулик, по крайней мере сидел Когда на работу устраивался, естественно, этот факт не афишировал, а потом наше начальство узнало… и вроде к тому же какую-то недостачу нашли по пиву… Точно не знаю, потому что не интересовалась, но было что-то в этом роде…

— И этот мужик ей точно муж?

— Я в документы не заглядывала, но, если все говорят…

— Кто говорит?

— На работе говорят. Люди.

— Ты фамилию его помнишь?

— Фамилию… Вроде раньше знала. Сейчас соображу…

— Не Клепиков?

— Точно.