Картонные звезды

Дороги любой воюющей страны заслуживают особенного о себе рассказа. Сколько труда тратили на них местные крестьяне, чуть ли не ежедневно сгоняемые на починку дорожного полотна, — подсчитать невозможно даже приблизительно. Только благодаря их ежедневному и каторжному труду автомобильный транспорт во Вьетнаме действовал еще относительно надежно. Положение наших союзников усугублялось еще и тем, что ширина северо-вьетнамской территории в южных провинциях крайне невелика и в принципе проложить но ней много параллельных дорог было делом практически невозможным. Вот поэтому те из них, которые использовались более или менее постоянно, находились под неослабным вниманием как местного партийного руководства, так и американского командования. Только первые не жалели усилий на их восстановление и укрепление, а вторые не жалели еще больших сил на их разрушение и приведение в полную негодность. Вьетнамцы как народ бедный, но трудолюбивый, довольно быстро нашли свое лекарство от такой напасти. Везде, где только можно, сооружались некие подобия дорог, на которые в качестве своеобразной приманки даже выставляли старые повозки, остовы автомобилей и крашеные гудроном соломенные чучела быков. Сверху, да еще при скорости порядка нескольких сотен километров в час, любому пилоту было довольно трудно разобраться в том, где проходит реальная автотрасса, а где лишь ее имитация. Но это еще не все. Везде, где только было можно, строились дублирующие мосты и дамбы, всевозможные объезды и места, где можно было укрыться от обстрела с воздуха. Почти все эти объекты были тщательно замаскированы и пускались в эксплуатацию лишь тогда, когда основной путь был недоступен для проезда. Вот и сейчас, проносясь по сельским проселкам, мы то и дело видим бригады дорожных рабочих, засыпающих воронки и ровняющих дорожное полотно. Их лица под остроконечными соломенными шляпами вечно покрыты потом, перемешанным с пылью, но они разгибают спины и приветливо машут руками, сойдя на обочину. Уважают! На наше счастье, мы осведомлены о том, что с каждой такой бригадой обязательно присутствует наблюдатель за воздухом, который с помощью деревянной трещотки или свистка предупреждает всех о возможном нападении сверху. И поэтому то, что рабочие пребывают на рабочем месте, вселяет в нас определенную уверенность в своей безопасности. К этому моменту мы проехали уже километров сто-сто двадцать, что по вьетнамским понятиям считается довольно приличным расстоянием. Совсем не далеко от нас, если судить по карте, обозначена крупная деревня, в которой мы рассчитываем передохнуть и немного подкрепиться.

Но мечтам нашим сбыться было не суждено. Прямо по курсу, но несколько в отдалении, мы видим рабочих очередной ремонтной бригады, гуськом волокущих на коромыслах корзины с камнями. Стулов, как водитель головной машины, дает им протяжный сигнал, но в ту же секунду мы видим, что носильщики торопливо освобождаются от своего груза и нестройной толпой бегут к ближайшим кустам.

— Воздух, — молотит Щербаков ладонью но крыше кабины, — воздух!!!

Мотор машины и без того уже перегретый взвывает на вообще немыслимых оборотах. Зенитка, прицепленная позади нас, еле-еле держится на дорожном полотне, грозя опрокинуться при очередном толчке и вовсе застопорить наше движение. Тем временем грозный рев авиационных двигателей наваливается на нас справа. Невольно втянув голову в плечи, вижу, что примерно на высоте трех километров в сторону Лаоса идет несколько сверкающих на солнце самолетов. Сколько их и какова их модификация, смотреть некогда, да и невозможно. Нам надо мчаться изо всех сил, чтобы успеть укрыться в синеющей на горизонте роще. Но как старым перегруженным грузовикам унести своих ездоков от неминуемой гибели? Нахожу время мельком оглянуться назад. Радийная машина отстала от нашей почти на километр, поскольку везет совершенно непосильный груз. А справа и слева от нас только голые поля, перемежающиеся с протяженными заросшими ряской прудами. «Может, пронесет? — привычно мелькает в голове жалостливая мыслишка. — Может, и не клюнут неприятельские штурмовики на нашу непрезентабельную таратайку?»

Частично мои надежды оправдываются, но только частично. Последняя пара самолетов все же делает стремительный вираж к земле и начинает заходить на сильно отставший «радийный» грузовик с явно недружелюбными намерениями.

— Стой, — вопит Щербаков, — яростно барабаня кулаком по промятому металлу кабины.

Визг тормозов, и грузовик послушно замирает, окутавшись клубами белесой пыли.

— Вы что, — чуть не по пояс высовывается из окна кабины Стулов, — охренели там совсем, что ли?!