Карусель

Два дня спустя мисс Ли отправилась в Теркенбери. На станции ее встретила Белла и рассказала, что, как они и договорились, пока ни слова не было сказано о предстоящей свадьбе. Она просто объявила, что Герберт Филд, которого она желала познакомить с отцом, придет на чай. Декан с радостью приветствовал мисс Ли.

— С вашей стороны любезно и просто прелестно озарить своим светом нашу провинциальную темноту, моя дорогая! — заявил он, взяв ее за руку.

— Не берите меня за руку, Элджернон. Мне сделали предложение вечером в субботу, и я до сих пор вся дрожу.

— О, Мэри, вы должны нам об этом рассказать! — с восторгом откликнулась мисс Лэнгтон.

— И не собираюсь! Я сказала Элджернону только потому, что заметила: обычный мужчина не испытывает никакого уважения к одинокой женщине, если на ней нельзя жениться.

— Но почему вы не привезли своего друга, доктора Харрелла? — поинтересовался декан. — Я только сегодня купил латинский гербарий, составленный в семнадцатом веке, который, я уверен, заинтересовал бы доктора.

— Можно подумать, он понял бы хоть слово, мой дорогой Элджернон! Кроме того, я подумала, одного уголька из пылающего огня вам будет вполне достаточно.

— Ах, Полли, не хотел бы я примерить ваши туфли в Судный день[40], — покачал он головой.

— Я очень сильно сомневаюсь, что вы сможете в них влезть, — быстро ответила мисс Ли, выставив вперед маленькую изящную ножку.

— Гордыня — это грех, моя дорогая! — Декан погрозил ей пальцем. — Гордыня всякого рода, ибо сам Люцифер не мог пожелать более ясного видения этого порока.

— Мне все равно, Элджернон: если меня поджарят на костре, значит, поджарят, — засмеялась мисс Ли. — Я знаю, что не глупа, и, если уж на то пошло, у меня шестой размер перчаток.

Подали чай, и наконец явился Герберт Филд. Декан, которому всегда нравилось общаться с молодежью, тепло пожал ему руку:

— Я слышал о вас от Беллы. Не могу взять в толк, почему раньше она не позволяла мне увидеть вас.

Он говорил с юношей о своей старой школе и, обнаружив, что его интересуют традиции Теркенбери, очень оживился. Он принес из кабинета недавно приобретенные плиты из старых церквей этого города, и Белла, наблюдая за отцом и Гербертом, отметила, как контрастируют светлые волосы юноши с седыми волосами декана, когда они склонились над артефактами под светом лампы. Ее приводила в восторг мысль о том, что между ними может возникнуть дружба, и она всем сердцем желала, чтобы их всех ждало еще много прекрасных вечеров с дискуссиями о книгах и картинах. А пока она сидела, нежно взирая на них, как будто оба были ее детьми.

— Теперь лед сломан, и вы должны приходить к нам чаще, — заявил декан, взяв Герберта за руку, когда тот прощался с ним. — Я должен показать вам мою библиотеку, а если вам нравятся старые книги, осмелюсь предположить, что у меня есть некоторые их копии, которые вам, возможно, захочется прочитать.

— Это очень мило с вашей стороны, — ответил Герберт, вспыхнув, — старомодная вежливость декана немного смущала его, а благородная доброта была просто невыносима, ведь скоро ему предстояло причинить этому человеку страшную боль, забрав его дочь.

Когда Герберт ушел, декан сказал, что вернется в кабинет закончить статью об одном из последних римских ораторов, которую готовил для научного журнала.

— Не мог бы ты остаться еще на пару минут, отец? — спросила Белла. — Я хотела бы кое о чем с тобой поговорить.

— Конечно, моя дорогая, — ответил он, присаживаясь. Он повернулся к мисс Ли с улыбкой. — Раньше, когда Белла говорила, что ей нужно сказать мне что-то важное, у меня сердце уходило в пятки, поскольку я думал, что она хочет известить меня о предстоящей свадьбе. Но теперь я отношусь к этому спокойно — беседа неизменно вращается вокруг того, чтобы уговорить меня взять в хор мальчика, у которого есть все задатки, кроме голоса, или помочь с жильем какой-нибудь достойной вдове.

— Думаешь, я уже слишком стара, чтобы выйти замуж? — спросила Белла улыбаясь.

— Моя дорогая, двадцать лет ты отказывала самым достойным кандидатам. Расскажем Полли о последнем из них?

— Она нам не расскажет.

— Всего два месяца назад один из наших каноников торжественно спросил, может ли он поухаживать за Беллой. Но она и слышать об этом не пожелала — у него было семеро детей от первой жены.

— К тому же он ужасно скучный человек, — добавила Белла.

— Чепуха, моя дорогая. У него есть первое издание «Путешествия пилигрима».

— Тебе понравился мистер Филд? — тихо спросила Белла.

— Очень, — признался декан. — Он кажется тихим скромным молодым человеком.

— Я этому рада, отец, потому что мы с ним помолвлены.

Декан издал изумленный возглас. Потрясение было столь велико, что какое-то мгновение он не мог говорить, а потом его охватила дрожь. Мисс Лэнгтон взволнованно за ним наблюдала.

— Это невозможно, Белла, — пробормотал он наконец. — Должно быть, ты шутишь.

— Почему?

— Он на двадцать лет моложе тебя.

— Да, это правда. Я и не подумала бы о браке, если бы не его чахотка. Я больше хочу быть его сиделкой, чем женой.

— Но он не джентльмен, — заявил декан, мрачно глядя на нее.