Карусель памяти

– Ну, – сказала она тихо. – Я думаю, наши отношения были очень важны для нас обоих, но по разным причинам. Я полюбила тебя с того момента, как первый раз увидела. Я не имею в виду романтическую любовь. Но мне с тобой так просто… и ты мне так близок. Как будто я встретилась с родным братом, о существовании которого не знала.

– А! – Усмешка Рэнди была горькой. – Полагаю, что нам лучше разойтись, Клэр, потому что я не уверен, что могу думать о тебе как о сестре.

Она посмотрела на сумочку, играя замком.

– А как быть с этими обрывками воспоминаний, которые возникают у тебя? – спросил Рэнди. – С провалами в памяти?

– Я постараюсь избавиться от них, – сказала она. – Снова стать такой, какой я была раньше.

– Хорошо. – Он неожиданно запел. – «Жизнь – это карусель, старик», – пел он, и его глубокий голос наполнил комнату лирическими строками.

– О, Рэнди. – Клэр оперлась о его письменный стол в полном разочаровании. – У меня было чувство, как будто я уже близко к чему-то важному. Это меня ужасно пугает, но я думаю, что мне удастся выяснить, что это.

– Конечно, я тоже так думаю. И, возможно, когда-нибудь ты будешь готова встретиться с этим лицом к лицу и дать ему в зубы.

Раздался стук в дверь. Официантка приоткрыла ее настолько, что смогла только заглянуть вовнутрь.

– Простите, что прерываю вас, Рэнди, – сказала она. – Но вы необходимы на кухне.

Рэнди кивнул, а Клэр встала задумчиво, когда официантка закрыла за собой дверь.

Рэнди встал, но не вышел из-за стола.

– Мне будет не хватать тебя, – сказал он.

– И я буду скучать по тебе. – Она потянулась к ручке двери.

– Джон – счастливый сукин сын.

Она выдавила безжизненную улыбку.

– Спасибо, – сказала она, а потом повернулась спиной, чтобы выйти из его кабинета.

Покинув ресторан, она пошла к своей машине, и холодный ветер бил ей в лицо.

Миссис Растэд.

Она остановилась посреди тротуара. Образ был пугающе живым. Женщина склонилась над столом, помогая ребенку справиться с заданием. Ее учительница в пятом классе. Седые волосы. Толстые стекла очков. Она носила одно и то же платье пять дней сряду, и сердилась – очень злилась на Клэр однажды, когда она затачивала свои карандаши во время урока, а все сидели тихо.

Клэр захотелось побежать назад в ресторан, чтобы рассказать Рэнди, что она вспомнила одну из учительниц. Он был бы доволен, стал бы задавать вопросы, постарался бы все выяснить. Но это будет нечестно по отношению к нему – нечестно по отношению к ним обоим, – и она запрятала воспоминания в глубину своего мозга и продолжала идти по направлению к своей машине.

26

Из Джереми в Сиэтл

1962 год

В те первые несколько дней путешествия по стране с отцом Ванесса плакала без перерыва. Даже в маленьких гостиничных номерах в незнакомых городках, которые быстро все смешались у нее в голове, она подвигалась к краю постели и плакала до тех пор, пока сон не освобождал ее от боли. Боль, как физическая, так и моральная, была свежа и чувствительна, и нова для нее. Ничто в ее жизни не подготовило ее к этому. Лен, занятый собственными переживаниями, не мог даже вообразить глубину страданий своей дочери. Если бы он знал, он обратил бы на это внимание. Он не был лишен доброты: Просто не мог вырваться из круга своих мечтаний и разочарований.

Когда они ехали по дороге, Ванесса ждала, что их остановит полиция. Определенно Мелли предупредила их о том, что она потерялась. Но полицейские машины проезжали мимо них как ни в чем не бывало. В отелях по ночам она ждала, что Мелли появится сама, чтобы забрать назад свою дочь. Однако никто не приходил, и Ванесса страдала от боли и разочарования. Хорошая мать нашла бы своего ребенка, если он ей не совсем безразличен.

В те дни на дорогах Лен говорил почти без умолку, в основном о своей злости по отношению Мелли. Он говорил о Мелли такие вещи, которые Ванесса не понимала или не хотела слышать. Он курил сигарету за сигаретой и бил кулаком по ручкам радио, временами плача, почти как ребенок. И он был так же беспомощен, как новорожденный, в эти ночи, когда Ванесса просыпалась в номере гостиницы с дикими от ужаса глазами и крича в мучительном кошмаре". Он пытался обнять ее, разговорить, но она обычно отталкивала его руки, спрыгивала с постели и бежала в ванную комнату, где проводила остаток ночи. Должно быть, ошибкой было то, что он взял ее с собой. Он обожал свою маленькую девочку, но его решение взять ее с собой основывалось больше на мести, чем на любви.