Карусели над городом (журнальная версия)

— Разве не видишь? Мы ему понравились. Это было выше сил Феликса. Он уже не чувствовал ногу Бориса.

— Вы мне понравились, — сказал Феликс, и изо рта его выплыл мыльный пузырь.

— Вы мне понравились, — сказал Феликс, и изо рта его выплыл мыльный пузырь.

Девочки снова переглянулись. Это были заслуженные девочки: рассмешить их было не просто.

Пузырь тут же лопнул.

— Ты фокусник? — спросила девочка с косичками.

— Я Феликс, — ответил Феликс, и изо рта его выплыло два пузыря.

На этот раз пузыри не лопнули. Переливаясь радужными боками, они поплыли к потолку столовой. Девочки фыркнули.

Феликс заулыбался. Ему было приятно смотреть на девочек. Но сейчас он видел, что и девочки смотрят на него с любопытством. Они проводили пузыри взглядами, и Феликс понял, чем он заслужил их внимание.

Быстро сообразив, что количество пузырей зависит от количества выдыхаемого воздуха, Феликс дунул изо всех сил. Цепочка пузырей сорвалась с его губ. Покачиваясь, искривляясь, увеличиваясь, радужные шары поплыли над головами юных спортсменов. Теперь уже смеялись и за соседними столиками.

Дежурный воспитатель, он же тренер по легкой атлетике, зашарил глазами по столовой. А счастливый Феликс, не понимая, какая нависла над ним гроза, все дул и дул, и пузыри вылетали из его рта сплошной цепочкой.

Тренер поманил Феликса пальцем. Феликс сразу же послушно подошел.

— Ты что, думаешь, в цирк приехал? — спросил тренер.

Все на минуту притихли, ожидая, как выкрутится этот незнакомый парнишка.

— Я думаю, что приехал в спортивный лагерь, — вежливо сказал Феликс.

В ответе Феликса было ровно семь слов. И ровно семь пузырей разбилось о широкую грудь тренера.

Не будь над столовой второго этажа, ее потолок вполне мог подняться на воздух от хохота. Но тренер укрощал и не таких скакунов.

— Вон из столовой, — спокойно сказал он. — Подойдешь ко мне после завтрака.

Проходя мимо девочек, Феликс смотрел на них, стараясь поймать их взгляды. Но девочки отвернулись. Тренер, выгнавший Феликса, был как раз их тренером.

После завтрака Борис пулей вылетел из столовой. Феликс стоял возле доски объявлений и выворачивал голову самым немыслимым образом, чтобы текст объявлений принял привычное для него положение.

Борис ткнул Феликса в спину и показал рукой за угол столовой.

— Что это такое! — прошипел Борис, когда они скрылись от выходящих из столовой ребят. — Тебя же выгонят из лагеря! Сколько Алексей Палыч старался! Сколько я старался! И все теперь пропадет из-за твоих пузырей! Ты зачем мыло жрал?

— Жрал? — с привычным уже для Бориса недоумением спросил Феликс.

— Ел, ел, ел… — горячо зашептал Борис. — Кушал, кушал, кушал… кушал, лопал, трескал, шамал… это все одно и то же… — от волнения Борис начал отбивать рукой такт и, сам того не замечая, продолжал говорить стихами. — Если это не понятно, то катись домой обратно! Вот!

— Я понял, что ему не понравились пузыри. Но зато всем остальным понравились. Все смеялись. Ведь если смеются, это хорошо? Разве может быть один лучше всех?

— Он не лучше. Он главнее.

— Главнее девочек?

— Феликс, — сказал Борис безнадежным голосом, — если ты еще раз… Слушай, Феликс, я тебя отправлю домой.

— В лабораторию? К Палычу?

— Нет. Я про тебя расскажу, и тебя отзовут.

— Куда отзовут? — безмятежно спросил Феликс, и Борис, как ни был зол, вспомнил, что Феликс перед ним беззащитен.

— Сейчас ты пойдешь к этому человеку, — вздохнул Борис. — Ты ему скажешь: «Простите меня, пожалуйста, я никогда больше не буду хулиганить. У меня получилось не нарочно, я случайно уронил в кашу кусочек мыла».

— Но я не ронял в кашу мыло, — возразил Феликс.

— Так нужно, — сказал Борис. — Я тебе потом объясню. Говори только эти слова и ничего больше, даже если тебя будут спрашивать. Иди, он выходит. И не говори все подряд. Он скажет — ты скажи, он скажет — ты скажи.

Феликс направился к тренеру. Тот увидел его издали и остановился, заложив руки за спину. Феликс подошел и встал молча.

— Ну? — спросил тренер.

— Простите меня, пожалуйста, — сказал Феликс.

— Допустим…

— Я никогда больше не буду хулиганить.

— Допустим и это.

— У меня это получилось не нарочно, я случайно уронил в кашу кусочек мыла.

— Предположим, поверил.

Поскольку Феликсу было приказано ничего больше не говорить, пластинка пошла на второй круг.

— Простите меня, пожалуйста, — сказал Феликс.

— Ну дальше, дальше…

— Я никогда больше не буду хулиганить.

— У тебя внутри патефон? — спросил тренер.

— У меня получилось не нарочно, я случайно уронил в кашу кусачек мыла.

Тренер внимательно посмотрел Феликсу в лицо и увидел чистый инопланетный взгляд. Впрочем, тренер даже мысли не допускал, что над ним могут шутить.

— В столовой ты был похрабрее. Девочки тебе мои, что ли, понравились?

Феликс вздрогнул. Игла соскочила с пластинки.

— Девочки понравились, — радостно сказал Феликс. — А вам они тоже понравились?

Тренер усмехнулся.

— Вот что: ты пойдешь в группу легкой атлетики. Посмотрим, как ты там будешь пузыри пускать.

Феликс вернулся к Борису.

— Ну, что он сказал?

— Сказал, что девочки…