Касабланка

Когда глаза Фреда немного привыкли к темноте, он сумел рассмотреть окружающую обстановку. Камера была чуть больше двести шестнадцатого номера в отеле «Бельмонте», но в этом двухместном номере находилось столько людей, что Фред даже не смог их пересчитать. Старые и молодые, они, словно сборище прокаженных, валялись вдоль стен, напоминая бесформенные груды грязи и тряпья.

В свою очередь, обитатели камеры с изумлением рассматривали американского джентльмена.

Утром Фреда отпустили из полицейского участка, и он немедленно вернулся в отель, не пытаясь больше говорить с кем бы то ни было, Ярость, душившая его, сменилась куда более сильным чувством — ужасом.

Жена не вернулась.

Три чемодана, как это ни удивительно, стояли на прежнем месте. Управляющий требовал, чтобы Фред покинул холл, и Фред не стал протестовать. Время пребывания в гостинице, оплаченное Ричмондами, кончилось, и у Фреда не было денег хотя бы еще на одну ночь, даже по старой таксе.

Теперь он совсем не знал, что ему делать. Он стоял на улице, на краю тротуара, и пытался хоть что-то решить. Его брюки были измяты, и хотя сам Фред ничего такого не чувствовал, но боялся, что от него пахнет тюремной камерой.

Регулировщик движения, стоявший посреди площади, начал поглядывать на него с подозрением. Теперь Фред боялся полицейских, боялся, что его снова запихнут в каталажку. Он остановил такси и редел водителю ехать в аэропорт.

— Оu?[7] — спросил таксист

— Аэропорт, аэропорт… — раздраженно повторил Фред. Уж таксисты-то, по крайней мере, могли бы знать английский.

Но куда делась жена? Где Бетти?

Когда они доехали до аэропорта, таксист потребовал пятнадцать дирхемов — сумму невиданную для Касабланки, где такси были на удивление дешевы. Фред не догадался договориться заранее; теперь не оставалось ничего другого, как заплатить водителю, сколько тот просит.

Зал ожидания был забит людьми, хотя американцев среди них, похоже, было немного. Спертый вонючий воздух был почти так же густ, как в камере. Носильщиков не было видно, а сам он не мог пройти с багажом через толпу. Поэтому он поставил чемоданы около входа и сел на самый большой из них.

Мужчина в защитной форме и черном берете подошел к Фреду и спросил его паспорт.

— Votre passeport,[8] — терпеливо повторял он по-французски, пока Фред его не понял.

Он изучал каждую страницу документа, прямо-таки излучая подозрительность и недоверие, но, в конце концов, вернул его.

— Вы говорите по-английски? — решился спросить Фред.

Он подумал, что раз у этого человека незнакомая форма, то он, возможно, не из городской полиции. Человек разразился потоком гортанных арабских звуков.

"А возможно, — убеждал себя Фред, — она придет сюда искать меня. Вот только, собственно, чего ради? Надо было остаться у входа Б отель".

Он представил, как в Англии, уже в полной безопасности, расскажет американскому консулу о своих злоключениях. Он вообразил, какой после этого последует международный скандал. Но какая же фамилия была у того англичанина? Он из Лондона. Странная фамилия, начинается не то с «С», не то с «Ch».

Симпатичная женщина средних лет присела на другой конец его чемодана и принялась что-то быстро говорить по-французски, быстро жестикулируя. Взмахи ее ухоженных рук напоминали удары-каратэ. Кажется, она хотела что-то объяснить ему, но он, конечно же, ничего не понимал. Тогда она заплакала.

Фред не мог даже предложить ей носовой платок, его собственный платок после прошлой ночи стал совсем грязным.

— Моя жена пропала, — сказал он ей. — Моя жена…

— Вее-уау… — произнесла женщина сдавленным голосом.- Vote bе-уау.[9]

Она показала ему пригоршню крупных ассигнаций — дирхемов.

— Жаль, что я не могу понять, чего вы хотите, — сказал он. Она ушла с таким видом, словно он оскорбил ее, произнеся нечто непростительное.

Фред почувствовал, что кто-то осторожно тянет его за ботинок. Это робкое прикосновение наполнило его ужасом, он внезапно вспомнил, как проснулся в камере оттого, что какой-то старикашка пытался стащить с него ботинки. Старик пытался их украсть, но, видимо, ничего не знал про шнурки, и ботинки остались на ногах.

Но на этот раз рядом оказался всего лишь мальчишка-чистильщик. Он уже начал обрабатывать щеткой ботинки Фреда, которые действительно были довольно грязными и нуждались в чистке. Фред оттолкнул мальчишку.

Следовало бы съездить в гостиницу, посмотреть, не вернулась ли жена, но у него не было денег на такси, а в зале ожидания некому было доверить чемоданы.

Но он все равно не может улететь из Касабланки без жены. Просто не может, и все тут. А если он останется, то что ему делать, ежели полицейские не станут его слушать?

Примерно к десяти часам зал ожидания затих. За весь день ни один самолет не отправился, ни один не улетел. Люди, набившиеся в зале, ждали завтрашний самолет на Лондон. Каким образом такая уйма людей с такой уймой багажа собирается поместиться в один самолет, пусть даже очень-очень большой? У них что, у всех есть билеты?