Кащеева наука

– Ты, – флегматично поправил Кащей и ухмыльнулся, указательным пальцем проведя по своему подбородку, – я не так уж и стар, ты сюда не больно-то гляди. Просто с морщинами да седыми космами оно посолиднее как-то, да и от девиц надоедливых избавляться легче.

Представив, какая толпа боярынь ходила бы следом за тем пепельноволосым красавцем с гладкой мраморной кожей, я невольно улыбнулась.

Кащей же распахнул передо мной двери пошире, и я шагнула в клубящийся на пороге зеленый туман.

Что я ожидала увидеть там? Широкие лавки и столы с котлами, в которых бурлит ядовитое варево? Паутину на стенах и под потолком? Летучих мышей? Что угодно, но не обласканный лунным светом погост.

Среди полуразвалившихся надгробий и покосившихся крестов растерянно бродили юные колдуны и ведьмы, явно пытаясь понять, как это они очутились в изломе времен – ведь иного объяснения происходящему не было. Нельзя так искривить мир, заполнив пространство комнаты в небольшом тереме огромным полем. Я застыла каменным изваянием.

– Надеюсь, в этой обстановке мне будет проще научить вас общаться с Той Стороной, – услышала я низкий голос наставника, – но прежде всего позвольте показать вам, с чем вы столкнетесь в Навьем царстве, если судьба забросит вас в его гнилые чащи… – Кащей обернулся ко мне, и глаза его вспыхнули ярко-зеленым гнилушечьим светом. – А кое-кто уже бывал там и не понаслышке знает, как себя вести в мире мертвых. Итак, девица Аленушка, первый вопрос – что прежде всего запретно в Нави?

– Ничего не ешь, ничего не пей, – заученно пробормотала я, вспомнив наказы Василисиной куколки.

– Отлично. Все запомнили? – Он повернулся к сбившимся в стайку ученикам, которые похожи были на испуганных голубей в своих светлых льняных рубахах.

Затем Кащей повернулся ко мне, и я с облегчением увидела в его взгляде одобрение.

– Продолжай… – Он приглашающим жестом указал ученикам на небольшой круг скошенной травы, где появилось несколько лавок, крытых волчьими шкурами, – мест было аккурат столько, сколько парней и девиц.

Пока я, краснея и сбиваясь на каждом слове, перечисляла все то, что рассказывала мне куколка, все рассаживались по лавкам с явным облегчением на лицах.

Глава 5

Спала я в тот день, после занятий на погосте Кащеевом, не больно хорошо – мертвяки снились, будто идут они по влажной, покрытой белесой грибницей земле, и сияют кости их в лунном свете, и тянут они руки свои ко мне… И взгляды с Той Стороны – ищущие, в душу саму глядят умертвия, чтобы поработить ее, чтобы с собой в болота моровые утянуть. С визгом просыпалась, а Кузьма все рядом хлопотал – то одеяло поправит, то воды принесет, то молока теплого…

– Что ж такое-то! – вздыхал часто, горестно.

После очередного сновидения, когда Навь примарилась, когда уже водяной грезиться начал да дочки его, лахудры, я спать лечь не решилась. Да и рассвет уже несмело полз в горенку мою, родонитовым пламенем половицы поджигая.

Я набросила верхнюю рубашку, принялась косу переплетать – и чудо чудное, после баньки, куда вечерком вчера ходила, чтобы навьи чары с себя смыть, волосы мои вроде как гуще да длиннее стали, и блеск появился дивный. Были локоны как золото красное, как рассветная дымка над садом, шелковистые да гладкие… Я и про тревоги все вмиг забыла, не нарадуясь тому, что коса моя стала красивой такой. В сундуке Кузьма нашел голубую шелковую ленту – у меня таких блескучих отродясь не было, – и я ее в косу вплела. Она игриво вилась среди пшенично-золотых прядей, словно змейка.

– Чародейские отвары, водица волшебная… – все приговаривал мой домовик. – Вот как у лешего науку познаете, так вовсе не будет бед да болячек. Он про травки лечебные все знает – ходил к нему давеча я, хороший он мужик, справедливый. И умный. Не балует.

– До сих пор не верится, что меня приняли в школу эту… – вздохнула я. – Жаль вот, что не удалось на светлую волшбу или травничество пойти, с умертвиями тяжко будет…

– Тяжко не тяжко, а тьму свою приручишь, – ворчливо отозвался домовик. – Сонного зелья надо сварганить, а то ежели так ночью будешь мучиться, никакая наука в голову не полезет. И чего к тебе снова ночницы пристали?

– Что там сегодня у нас? – Я, не ответив, кусок бересты развернула, где список занятий нацарапан был. – Зельеварение, а опосля… воинское искусство.

Я так и застыла – какое-какое искусство?

– Кажись, рукопашный бой пока будет, да с палицами… стрельбе из лука научат, через годок и с мечами управляться будете, – спокойно отвечал домовик, собирая на стол завтрак. Грибы и квашеная капуста, пироги с мясом, чай мятный с сушеными листочками земляники и смородины.

Услышав про палицы и мечи, есть я расхотела совершенно – с детства была слаба и костью тонка, и тяжко мне давалось даже хозяйство вести, что уж об ином говорить.